Mysterium Coniunctionis

156 Поскольку многие алхимики были врачами, то взгляды Галена наверняка повлияли на их идеи о луне и ее воздействии. Гален называет Луну "государем", который "справедливо управляет этим земным царством, превосходя другие планеты не в силе, но в близости". Он также возлагает на луну ответственность за физические изменения в здоровье и считает, что ее аспекты имеют решающее значение в диагностике.

157 Вековая вера в то, что луна способствует росту растений, привела алхимиков не только к заявлениям такого же рода, но и к забавной идее, что луна сама является растением. Так в Rosarium Солнце называется "большим животным", а Луна — "растением" [736] На алхимических картинах часто изображались солнечно-лунные деревья[737]. В "Super arborem Aristotelis", "круг луны" принимает форму аиста и садится на волшебное дерево у могилы Гермеса[738]. Гален[739] объясняет arbor philosophica следующим образом: "Существует некое растение, называющееся Лунатика или Берисса[740], корни которого содержат земные металлы, у него красный с черными прожилками стебель, а цветы напоминают цветы душицы; их тридцать и это количество соответствует продолжительности лунного периода (прибывание-убывание). Цветы эти желтого цвета"[741]. Лунатика называлась еще Лунарией, и ее цветам Дорн приписывал волшебную силу[742]. Кунрат пишет: "Из этого маленького соленого источника вырастает также дерево солнца и луны, красно-белое коралловое дерево нашего моря", которое и является этой самой Лунарией и "соль" которого называется "Luna Philosophorum et dulcedo sapientum" (сладость мудрецов)[743] В "Allegoriae super librum Turbae" лунное растение описывается следующим образом: "В лунном море[744] имеется растение-губка, обладающее кровью и сознанием [sensum][745] и напоминающее дерево, пустившее свои корни в море и не двигающееся с места. Если ты хочешь завладеть этим растением, то возьми с собой серп, чтобы срезать его, но хорошенько постарайся не допустить того, чтобы из него вытекла его кровь, ибо она есть яд Философов"[746].

158 Из всего этого следует, что лунное растение является разновидностью мандрагоры и не имеет ничего общего с ботанической Лунарией (лунником). В травнике Табернамонтана, в который старательно занесены все магически-медицинские свойства растений, ничего не говорится об алхимической Лунатике или Лунарии. С другой стороны, нет никаких сомнений в том, что Лунатика тесно связана с "морским деревом", о котором говорили арабские алхимики[747], и, стало быть, с arbor philosophica[748] и которая, в свою очередь, аналогична каббалистическому дереву Сефирота[749] и дереву христианского мистицизма[750] и индуистской философии[751].

159 Замечание Руланда о том, что губка "обладает пониманием", и Кунрата о том, что сок Лунарии является "сладостью мудрецов", указывают на ту общую идею, что у луны есть некая таинственная связь с человеческим разумом[752]. Алхимикам было что сказать по этому поводу и это тем более интересно, поскольку мы знаем, что луна является излюбленным символом определенных аспектов бессознательного — хотя и (разумеется только) мужского. У женщины бессознательному соответствует солнце, а луна — сознанию. Это объясняется противоположностью половых архетипов в бессознательном: анима — в мужском, анимус — в женском.

160 В гностицизме Симона Мага, Елена (Селена) — это πρώτη έννόιά[753], "мудрая"[754] и "έπινόιά "[755]. Последнее определение встречается также и у Ипполита: "Ибо сама Эпиноя жила в то время в Елене"[756]. В своем 'Аπόφάσις μέγάλη ("Великом Объяснении") Симон пишет: