Мытарь

Андрей докурил, стараясь не торопиться. Подошел к окну, выбросил сигарету на цветочную клумбу, всмотрелся в прохладную осеннюю ночь. Огромным усилием заставил себя выждать еще ровно две минуты.

После выскользнул в коридор. Казалось, что огромный дом спит. Ни звуков, ни музыки, ни людей на лестницах. Полицейский двинулся мимо увешанных оружием стен, внимательно прислушиваясь. Замер в нужном месте, задержал дыхание, с едва слышным щелчком отстегнул со стены раритетный обрез. Лязг застежки показался ему оглушительным грохотом. Слух обострился, словно у киборга. Теперь он слышал скрип кресла, тиканье огромных часов в холле первого этажа, лай собак во дворе. Сглотнул, торопливо возвращаясь в коридор. Скользнул в комнату. Перевел дыхание. Теперь обратной дороги точно нет.

Из одиннадцати патронов семь оказались дробовыми, а четыре заряженными пулями. Андрей быстро, но старательно проверил стволы, взвел и опустил курки, зарядил обрез. Жаканами, что берут на медведя...

– Собрался на хищника? – Если бы Гонзо не был таким маленьким, Андрей непременно бы выстрелил. Опуская дрожащую руку с намертво сжатым в ней обрезом, полицейский тяжело осел на кровать. – И без меня?

– Где ты все это время был? Мы уходим! Немедленно.

– А если бы я не успел?

– Ушел бы один, ты и сам о себе неплохо позаботишься!

– О как! А если я тебе то же самое скажу, а?! Собрались они уходить! Где Яна? И отчего такая спешка? Насколько я понял твое настроение, еще утром о побеге не могло быть и речи.

– Ты не знаешь? – Голос Андрея все-таки дрогнул.

– Я не всеведущ, как могло показаться!

– Ее убили. Люди Воротова и армейцы.

Гонзо тяжело, но тонко, по-крысиному вздохнул.

– Тогда кто это мы? У тебя появился новый сообщник?

– Я, Валерия и ты, если желаешь...

– Конечно, желаю!

– Где был? – Андрей нервно поглядывал на часы, в очередной раз проверяя, надежно ли застегнуты липы ботинок.

– Внизу, в подвалах. Знаешь, это настоящий Пентагон! Выйти не мог, пока одного из охранников не сменил напарник, представь! Узнал много интересного...

– Об этом позже! Нам пора, выдвигаемся. В случае чего... ну, ты знаешь, что от тебя требуется.

Андрей подхватил пуховик, перчатки, значок и бумажник. Подумал и выдернул из черной сумки бумажник Яны. Постоял немного, повертел в пальцах фарфоровую балерину. Дыхание истории... Сунул фигурку в штаны, вздохнул, отгоняя воспоминания. Спрятал обрез в дутом рукаве куртки и решительно вышел из комнаты, на ходу натягивая шапку.

– В куртке не поедешь, может быть, шумно.

– Да ладно, не сильно-то и хотел. Своим ходом все равно быстрее...

По служебной лестнице спустился вниз, торопливо, только со второй попытки, набрав код. Ни слуг, ни гостей. Вышел в холл и едва не остановился в проходе, неожиданно обнаружив там охранника. Демонстративно не обращая внимания на подозрительные взгляды сидящего на пуфе у входной двери здоровяка, двинулся дальше. Автомата у охранника не было, видать, один из приезжих... А эти полицейского не знают. За садовника примет, и ладно. Гонзо шустро пробирался вдоль стены, став как бы даже серее. Андрей толкнул тяжелую створку входной двери, уже собираясь выйти на улицу, как вдруг властный и до отвращения чеканный голос внезапно остановил его на полпути.

– Собираемся прогуляться? – непринужденно поинтересовался капитан Шелест, выходя из-под парадной лестницы и раскуривая папиросу. Андрей некстати вспомнил, что забыл забрать из комнаты сигареты. Обернулся, отпуская металл дверной ручки. – Развеять, так сказать, грусть по ушедшей безвременно подруге, да? Или повторить ее подвиг?

Таких, как Шелест, во все времена вызывали на дуэли. Или ловили толпой в переулке, ломая ноги палками. Или душили во сне. Но только у Андрея не было ни возможности лицезреть спящего капитана, ни толпы с дубьем, да и дуэлировать он не умел. Кроме того, прекрасно понимал, что во все времена такие, как Шелест, могли запросто выигрывать дуэль за дуэлью или в одиночку раскидать в подворотне толпу. Отдавая себе отчет в собственной мощи, на своем поле Шелест выигрывал автоматически. Андрей скосил на приближающегося офицера глаза. Сидящий в двух шагах охранник не изменился в лице, таких в чужие дела не лезть специально натаскивают.

Шелест подошел поближе, очевидно раздосадованный, что ковер не может придать его сапогам нужного стука подков. Как всегда холеный и надменный, одетый словно на парад, на этот раз лишь без фуражки. Андрей сунул руку в глубь куртки, пряча ее в рукав с обрезом. Поежился, словно от холода, и невзначай приподнял пуховик на плечах, прячась от мнимой прохлады. Шелест наклонился (бахрома эполета красиво качнулась вперед) и пригладил ладонью едва заметный ежик светлых волос, сострадательно хмуря брови и выдыхая в лицо Андрею облако папиросного дыма. Ну как же ему везет на капитанов...

– Чем ты расстроен, полицейский? Что-то случилось? Поделись со мной своим горем! – Лешик пальцем качнул стальной аксельбант. – Мы же становимся давними знакомцами, правда? Почти друзьями...