Мытарства пассионариев

Все присутствующие единодушно высказались за доверие вновь прибывшему отцу Андрею. Тимофей Скворцов добавил, что среди прихожан есть два бывших милиционера плюс он, оперативник МУРа, трое офицеров в отставке, пятеро охотников и двое профессиональных спортсменов, опыт и силы которых можно использовать.

— Ого! Тринадцать активных штыков, на которых можно рассчитывать! Еще бы человек восемь-десять, если, конечно, их есть чем вооружить.

— Найдем, это не проблема. И людей найдем, и оружие, да такое, что зэкам тем и не снилось.

— Ну вот, а вы говорите «есть ли шанс». Да если с грамотной организацией, да с верой.

— Тогда всем спать! Завтра трудный день. Всем Ангела-хранителя!

Николай Зимин в числе первых подошел под благословение:

— Батюшка, благословите отцу Андрею остановиться у меня — мамы больше нет, и полдома просто пустует.

— Господь благословит. Идите с Богом. Ангела-хранителя!

Совет прихода, или он же новоиспеченный штаб обороны Нового Фавора, разошлись по домам. Первый совет прошел, по мнению Андрея Марченкова, на удивление спокойно и конструктивно. Он ожидал увидеть религиозных фанатиков-кликуш, которыми забиты сегодня станции метро и пустующие периферийные кинотеатры и ДК, но вместо этого встретил хороших добрых верующих людей, которым Господь послал вот такие тяжелые испытания. И первым испытанием для них была фактически потеря бывшего настоятеля и вдохновителя этого переезда отца Ипатия. Это испытание они выдержали более чем достойно — видимо, подозрения в нечистоплотности духовника и в том, что они делают что-то не то, уже давно смущали души поселенцев Нового Фавора…

Андрей расположился в доме Зиминых. Такого простого, но добротного комфорта он не ожидал: душ, камин, отдельная комната с собственным санузлом, Красный угол с иконами. Он так устал с дороги, что, читая перед сном вечернее молитвенное правило, больше не хотел ни о чем думать и просто благодарил Господа о том, что пока все хорошо. Если бы тогда он знал, насколько четыре пункта его плана окажутся непростыми и наивными перед неотвратимо надвигающейся страшной угрозой.

Время действовать

Андрею удалось «отбиться» только без четверти три ночи, и только сон теплой волной накрыл его, как ровно в три бывший офицер ГРУ ВМФ подхватился от истошного «кукареку» соседского петуха. Короткая тревога в считанные секунды сменилась улыбкой на лице нового таежного поселенца, и больше ни вторые, ни третьи пернатые будильники не смогли нарушить глубокий сон подводного диверсанта.

Утром, несмотря на тяжелую голову от чистого после Москвы и поездов воздуха, Андрей быстро встал, прочитал краткое молитвенное правило для мирян Серафима Саровского и спустился со второго этажа. Николай, колдовавший около индукционной печи «Gaggenau», приветливо указал гостю на место за обеденным столом.

— Доброе утро, отец Андрей! Сейчас глазунья с сальцом подоспеет — день-то сегодня не постный. Вы не против такого завтрака?

— Конечно, не против. Ты думаешь, если я приехал из столицы, то завтракаю мини-круассаном и чашечкой кофе?

— Что-то типа того. Я, пока сюда не приехал, тоже питался неизвестно чем. Но тут такой воздух, тут такая вода, что завтракать круассаном и кофе просто пошло.

— Ты прав. Знаешь, я считаю, что и в Москве фраза «ой, вы знаете, если я с утра не выпью чашечку кофе.» люди говорят друг другу просто из дешевого желания повыкаблучиваться. Русский человек должен питаться по-русски.

— А диеты всякие?

— Гламурные глупости. Блажь для пресыщенных завсегдатаев фитнес-клубов. Кроме вреда все эти диеты ничего не приносят. Об этом, кстати, уже во всю говорят в той самой Америке, откуда к нам и поставляется этот вздор. Есть православные многодневные посты, есть постные дни среда и пятница, чего еще надо? Конечно, посты — это прежде всего не ограничение в еде, а ограничение в грехе, дни особого духовного делания. И все-таки. Исключением в полноценном питании у нас могут быть либо больные люди, которым что-то противопоказано, либо монахи, которые животную пищу заменили духовной, но это дано далеко не всем.

— Тогда к столу?

— Пожалуй. — Андрей, как старший, начал читать молитву перед вкушением пищи. — Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении. Отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполнявши всякое животно благоволение. Господи, благослови ястие и питие сие! Аминь…

…Андрея и Николая около дома агрономши ждали вчерашние «штабисты», сама агрономша Екатерина Васильевна, ее дочь Оксана и еще пять человек соседей.

В дом вошли все, кроме старосты прихода, которая осталась сдерживать любопытных соседей.

У постели мужа агрономши сидел уставший за ночь дежурства врач. Как только визитеры вошли, он вскочил со стула и решительно замахал руками.

— Нет-нет, ни в коем случае! Он только под утро заснул. Его пока нельзя беспокоить. Екатерина, ну ты-то чего всех сюда ввела, мы же с тобой вчера на эту тему говорили! Или ты хочешь доконать своего мужа?

— Да знаю я, знаю, не шуми. Отцу диакону из Москвы срочно нужно поговорить с Иваном.