Мытарства пассионариев

Особого внимания заслуживало Горнее место. Это место у восточной стены алтаря прямо напротив престола. На стене - лик Иисуса Христа, сидящего на Небесном Престоле Господа Славы, а у подножия Престола - лики двенадцати апостолов. На главу Спасителя с Неба нисходит белый голубь, символизирующий Господа Животворящего Святого Духа, а выше в облаках в Божественной Славе сияет лик Бога Отца Вседержителя, «Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым»[33]. Не только во время богослужения, но и во всякое время Горнее место обозначает таинственное присутствие Небесного Царя, поэтому к нему хранится особое благоговейное отношение.

В алтаре Андрей был, конечно, не в первый раз, но, стоя здесь, он в который раз удивлялся примитивному мышлению протестантов, граничащему с глупостью, которые утверждают, что православные молятся на доски или на стены. Это такая одноклеточная чушь, что. Вот, например, этот подземный храм. Можно было бы просто вырыть яму, залазить туда всем вместе, закрывать глазки и молиться. И что бы было? Теоретически такая молитва возможна, но практически на нее способны лишь совершенные подвижники, достигшие бесстрастия и умеющие совершать умное делание, то есть правильную молитву, исходящую из самого сердца. А где летают наши мысли во время молитвы? Потому для нас, обычных прихожан, есть такой термин, как благоукрашение храма, то есть нам, маловерам и немощным в молитве, необходимы и веками создаются образы Тех, к кому мы обращаемся в молитве. Это не основные, а вспомоществующие атрибуты веры, и, видя в храме образы, перед которыми молились поколения прихожан, мы невольно настраиваемся на серьезный благоговейный лад. А, впрочем, и правда, зачем протестантам иконы? По их утверждениям, они уже все спаслись. «Ты веришь в Христа?» «Ну» «Всё, ты спасся, и все твои грехи прошлые, настоящие и будущие прощены!» Во какая шара! В результате сегодня более двадцати процентов американцев на полном серьезе считают себя святыми. Ну да Бог им судья.

Андрей поймал себя на мысли, что он не о том сейчас думает. А тут как раз начали сходиться прихожане.

Пятеро человек, двое мужчин и три женщины, заняли места на правом клиросе (место для чтецов и певчих на правом конце солеи), Андрей приготовил и разжег кадило. Началась первая часть всенощной службы под названием великая вечерня.

Отверзлись Царские врата и старый отец Арсений начал каждение алтаря.

После того, как диакон Андрей Марченков воскликнул «Востаните! Господи, благослови-и-и!» и перекрестился орарем[34], дальнейшее происходило как во сне.

В молитвословиях и священнодействиях прославлялся Творец за промышление Его о мире и человеке, вспоминалось о блаженном пребывании прародителей в раю, об их грехопадении, обетовании о Спасителе мира и вере в Него ветхозаветного человека. Прихожане благодарили Бога за Его благодеяния, каялись в грехах и испрашивали у Него благословения на остаток дня и ночь.

После того, как закрылись Царские врата, старый батюшка отец Арсений, наблюдавший за диаконом на протяжении всей службы, увидел, как того слегка повело один раз, второй. Вместе с молодым священником он усадил Андрея в алтаре на стул у Горнего места.

У Андрея кружилась голова.

- Экий ты слабенький, отец диакон. Посиди немножко, отойди. Небось, недавно-то служишь, а?

- Второй раз, - честно признался Андрей.

- Вот те на, а службу знаешь крепко. Ученый?

- Богословский факультет Православного университета.

- А-а, теория. Что ж, теорию ты знаешь, теперь познавай практику. А ты, тёзка мой дорогой, хоть и молод, но справился хорошо, - последние слова похвалы адресовались отцу Арсению-младшему. - А не ты ли тот батюшка, которого похитили из столичного прихода поселенцев?

- Я, отец Арсений.

- Господи, что ж тебе пришлось вынести-то!

- Ничего, благодаря Господу и нашему отцу диакону Андрею я здесь.

Андрей, отдыхая, постепенно приходил в себя перед утреней. А в храме шла исповедь. Принимали батюшка Арсений-старший и батюшка Арсений-младший. К старшему стояла очередь из детей и мужчин среднего возраста, а к младшему тянулись старики и женщины. Но исповедовались все. Княжну Юсупову подвели к молодому батюшке, и тот, накрыв голову прихожанки епитрахилью и наклонившись к ней, выслушивал исповедь. Потом он скажет, что никогда в своей недолгой практике не слышал такой чистой и искренней исповеди, да и услышит ли потом еще от кого-нибудь?

Началась утреня. В подземной церкви погасли все лампы и свечи, кроме свечи на аналое - там чтец торжественным голосом читал шестопсалмие - молитвословие, состоящее из шести псалмов (3, 37, 62, 87, 102 и 142). Вся обстановка в храме не только напоминала о той ночи, когда пастухи услышали весть от ангела о родившемся Спасителе (звучало Евангелие от Луки, глава 2. стихи 9-14), но и располагало к молитве, к самоуглубленному и внимательному слушанию чтения.