Н-10 (СИ)

— Он мой друг! Оди… позволь пойти с тобой. Туда — за чертову границу, куда я стремился так много лет и все боялся… и вот время пришло. Звезды сошлись… — оскалился зверолюд — Я не предам! Буду воевать! Я пес — я вынослив! Кошки сдохнут на третьем часу бега, а я могу бежать сутки напролет и не отстану от экзов. Я…

— Хорошо — прервал я его — Ты идешь со мной! Уймись! И где мой кофе?

— Щас будет, командир!

— И давай уже твою историю. Только без лишних деталей. Самое главное. Заинтересуй меня.

— Как? Как заинтересовать?

— К чему ты там стремился все эти годы, псина? — глянул я на льющего кипяток в кружку зверолюда — Что там за этой чертовой границей?

— Башня! Вот куда я хотел попасть… К Башне!

— Ну вот и заинтересовал — признался я, устраиваясь поудобней — Давай, пес Стив… рассказывай…

Выдержав паузу в несколько минут — за это время сделав всем кофе и навалил себя огромную миску с кашей — зверолюд поудобней уселся, поправил край одеяла у Рокса и наконец заговорил:

— Я сурвер. Обманутый гребаной системой сурвер. А может меня поимели Высшие. Или все вместе. Но кто-то намутил дерьма! Кто-то виновен! И этот кто-то — точно не я!

— Откуда такая уверенность? — спросил я, отставляя опустевшую миску и берясь за кофе — Ты должен был слышать ту веселую байку про сурверов.

— Байка про то, что сурверы при сотворении этого искусственного мира как-то жестоко обманули систему, за что и были наказаны тем, что их территория оказалась в обнесенной стенами лечебнице Тихие Буки, она же Зомбилэнд? Так сурверы обманщики оказались вечными жителями мясорубки, что перемалывает претов, героев и зомбаков?

— Ага. Та самая байка.

— И за это их на поверхности держат на привязи как цепных псов — добавил Рокс — Без обид, Стив.

— Обид дохера! Но не на вас — на систему! — зло оскалился зверолюд — С какого сука перепугу такое наказание для всех сурверов поголовно?!

— Ну а как ты хотел? — дернул плечом механик, едва не выронив винтовочный патрон — Дружно обманули — дружно сели на вечную привязь.

— То есть — под одну гребенку всех сурверов?

— Ну вроде как так и случилось.

— В точку! Так и случилось — всем сурверам одна и та же судьба!

— Несправедливо?

— Охренеть как несправедливо! Командир! Вы все здесь собравшиеся — уже ведь немало воспоминаний из своей прошлой жизни собрали? Благодаря наркоте.

— Кое-что — ответил я.

Рокс молча кивнул.

— Вот! — поднял палец Стив — И я немало! И понял, насколько сильно меня поимели, причем ни за что! Да я сурвером жил. Долго жил. Вот только попал я туда считай пацаном — лет семнадцать-восемнадцать было. Ну может двадцать, хотя сомневаюсь. И не надо мне сейчас рассказывать про то, как вы в свои четырнадцать уже матерыми убийцами и любовниками были!

— Ты был когда-то молод. И что с того?

— А то, что я тогда еще, уже выдавая сквадам задания на доставку и прочие мелкие поручения, завязывая с ними деловые отношения, выстраивая взаимовыгодную цепочку и присматриваясь к соседям-сурверам, узнал про связанные с сурверами слухи, сплетни, злые байки и прочее дерьмо. И какое-то время прямо винил себя! Ну как же — мы виноваты перед системой! Мы когда-то подвели ее и за это заслужили вечное наказание! Ага… а потом я задумался вдруг — стоп, ребята! Кого это я подвел? Когда? У меня толком еще шерсть подмышками и на яйцах не растет! Я бреюсь раз в месяц! Я зеленый юнец получивший за какой-то мифический проступок вечное мать его наказание! Понимаете?! Когда бы я успел напортачить так сильно? Тем более по своим тогдашним повадкам я был кем угодно, но только не обманщиком, не убийцей и не насильником! Я щедро платил — и мне было стыдно порой торговаться, покупая что-то у командиров сквадов! Да я от стыда сука чуть не помер, когда первый раз робко покупал, женскую любовь!

— С поясом смертника над стручком и голой жопой на крыше бункера? — осведомился Рокс.

— Ну да… и что?!

— Ну… у всех разные ролевые игры, мохнатый. Что тут такого?

— Да не об этом речь! Суть в том, что не похож я был на матерого преступника! Ни по повадкам, ни по возрасту! И так думал не я один — между бункерами налажена радиосвязь, мы вечно торчали в эфире, перемывая друг другу кости, гадая о прошлом, строя предположения о будущем, проверяя не сдохли ли уже самые старые. А еще мы робко мечтали о амнистии. Или о окончании своих считай тюремных сроков. Вдруг в один прекрасный день нам объявят, что мы можем покинуть бункеры и идти куда глаза глядят и ноги ведут…

— Еще расплачься давай.