Н 3 (СИ)

— Ой как интересно! — воскликнула Лиза, но прозвучало это с такой едкой иронией, что я замолчал. — А давайте пойдем в «Нептун»!

Понятно — про футбол им не интересно, интересно про «Нептун». Только я задумался, что за «Нептун» такой, может, клуб по водному поло, как Арина объяснила:

— Да ну нет, уныло, дорого, одно старичье, никто не танцует.

Ясно, это какой-то местный понтовый ресторан.

— Ой да ладно… — протянула Лиза. — В прошлый раз мы с Иркой так зажгли, что весь центр дрожал!

— Так то суббота была, а сегодня вторник, — напомнила Арина, — к тому же еще семи нет, даже музыканты не пришли. Если ты голодная, тогда пойдем в «Биг Бутер». Саша, ты покормишь бедную студентку?

— Сама ешь этот силос, — сморщилась Лиза. — Расти пятую точку, тебе не помешает.

— А что за «Биг Бутер»? — поинтересовался я, предполагая, что это какой-то местный фастфуд.

— А я не голодная, — парировала Арина.

— Так что за заведение? — повторил я вопрос.

Лиза снизошла до объяснения:

— Ну ты, Саша, и дикий. Это на Пушкинской, там был «Макдональдс». Настоящий! Говорят, все оставили так же, даже ассортимент не меняли.

— Неинтересно! — высказала свое мнение Арина и принялась селфиться на фоне елки на Красной площади.

Красная площадь, кстати, совсем не изменилась.

В центре мигала и искрилась искусственная елка, а к мавзолею очередь была маленькой, человек двадцать то ли китайцев, то ли корейцев, хотя я слышал, что при Советском Союзе, чтобы посмотреть на вождя, приходилось выстаивать по несколько часов.

— If he asks us to see Lenin, he'll break my heart, — сказала Арина Лизе, что значило: «Если он пригласит нас смотреть на Ленина, то разобьет мне сердце».

Видимо, рассчитывая, что я, тупая деревенщина, не пойму. Но ответил я тоже по-английски, спасибо феноменальной памяти:

— I'd rather look at you girls. You are alive and talking, and you can be touched.

Что переводилось как: «Я лучше на вас, девочки посмотрю. Вы живые и говорящие, и вас можно потрогать».

Ради того, чтобы увидеть их квадратные глаза еще раз, я закрепил эффект припевом из Heat Waves группы Glass Animals, причем спел его, не особо фальшивя и глядя прямо в глаза Арины:

— Sometimes, all I think about is you. Late nights in the middle of June, heat waves been fakin' me out, can't make you happier now…

Закончив припев, я покосился на Лизу. Она была в шоке, в ступоре, происходящее не вязалось с ее представлениями о мире, ломало все, что она о нем знала! Безмозглая деревенщина поет на английском? Наверное, она бы так же среагировала, если бы корова заговорила, или, там, дворовая собака. Даже как-то обидно стало. Это ж надо быть такой предвзятой!

А вот с лица Арины не сходила восторженно-восхищенная улыбка, особенно когда до нее дошел смысл слов, который был проще некуда — парень признавался, что временами думает только о ней.

— Какая хорошая песня, — сказала она, и глаза ее блестели.

Лиза… Лиза жутко завидовала, и как же ей хотелось, чтобы я спел эту песню для нее, на глазах Арины, чтобы завтра весь универ говорил об этом! Но — не судьба, теперь это история Арины.

— Еще, — попросила она.

— Вот еще! Никаких «еще»! — не согласилась Лиза. — И от акцента его у меня уши в трубочку сворачиваются, и слова глупые. Куда идем, если не в мавзолей и не в «Нептун»? — Посмотрев на меня обвиняюще, высказала: — Ты не говорил, что знаешь английский!

— Акцент, конечно, жуткий, но блин! — выдохнула Арина. — Это ж ведь никто тебя не заставлял его учить? Чисто по приколу?

— Я самоучка, и в разведчики не собираюсь, — ухмыльнулся я, думая о том, что Арина как раз подойдет для постельной разведки. И добавил, вспомнив: — Спасибо Комсети, там сейчас очень хорошие языковые курсы выкладываетМинвуз СССР.

— Вот уж не подумала бы, — с досадой протянула Лиза и посмотрела на меня другими глазами, зябко повела плечами. — Пойдемте в театр. Как раз в восемь начинаются спектакли.

— Ты бы еще, вон, в мавзолей предложила сходить, — проворчала Арина. — Раз тебе от пения Саши скучно, не представляю, что тебя может развеселить в таком настроении, подруга.

Я представил, как, узрев полушария Арины, восстает вождь, желающий их потрогать, и рассмеялся. Лиза подумала, что — с нее, и обиделась:

— Тебе вообще в театре делать нечего! Тебе разве что в цирк, с клоунов роготать дурным голосом.

— Цирк я не люблю, но клоунов уважаю, — ответил я. — Юрий Никулин был клоуном, если что. Поумней многих был мужик.

— Да не слушай ее, Саша! — воскликнула Арина. — Как на панков в рванье ходить, пляски на пляже голышом в поисках космической энергии — так это у нее нормально!

Лиза мигом покраснела еще больше, хотя на холоде ее щеки и так алели, сжала кулачки и буром поперла на подругу:

— Ах ты дрянь! Я тебе по секрету рассказала, а ты!

— А я? А кто Саше рассказал, что у меня папик?

— Это же правда? Сама хвасталась!

— Нет никакого папика! — Арина посмотрела на меня и жалобно повторила: — Саша, нет никакого папика, это я ей наврала, чтобы завидовала.