Н 3 (СИ)

Я потарабанил пальцами по столешнице. Думай, голова! Произошедшее казалось ничтожной мелочью, досадным недоразумением, которое разрулить — как два пальца об асфальт. Вот телефон было жалко, и так это оставлять нельзя. Заявление нужно писать, как ни крути. Но — когда мы уже станем свободными.

— Может, милицию вызовем? — предложил Микроб шепотом, косясь на Самира.

— Ты больной? — воскликнул Жека. — Эти точно Кире донесут, а ему насрать, виноваты мы или нет. Нет, не годится. У кого заначка в спорткомплексе есть?

Все помотали головами. Хоть клептоманку и поймали, оставлять ценное без присмотра было стремно. Как выяснилось, с собой носить еще опаснее.

— Давайте останемся в заложниках и отправим кого-нибудь искать деньги, — предложил Жека. — Например, Микроба, его все знают, ему одолжат.

— И че я Кире скажу? — насупился Микроб. — Чего я вдруг один?

— Что тебя не пустили в ресторан, поссорился с нами — придумай что-нибудь.

— Короче, мой косяк, мне и разруливать. — Мика встал и вскинул голову. — И мне расплачиваться. В Ереване мой дядька — директор ресторана, и я знаю, что и как. Договорюсь по-братски. Самир!

Официант, который уже задолбался нас караулить и начал терять терпение, спикировал к нашему столику. Мика снял толстую золотую цепь, поцеловал ее и протянул официанту вместе с деньгами.

— Самир, давай по-братски, а? Обокрали нас, денег не хватает. Вот залог. — Он протянул цепь и наши скудные сбережения.

Глаза официанта алчно блеснули. О, как он хотел эту цепь! Но было нельзя. И это «нельзя» давило на него могильной плитой.

— Возьми себе, да? Мы позже вернемся и выкупим. То есть еще пятьсот рублей сверху накинем.

Самир закатил глаза и проговорил:

— К сожалению, я такие вопросы не решаю.

— Так пойдем к тому, кто решает.

Мика вышел из-за стола и направился за официантом. Ощущение, что это дебильный фарс, перерастало в предчувствие беды. Пока Мики не было, Клыков все-таки позвонил матери и попросил денег, но она ответила отказом. А когда к просьбе присоединился Жека, прочла лекцию о том, что покрывать чужие пороки плохо.

Дальше телефон пошел по рукам. Каждый пытался связаться со своими друзьями и родственниками, благо любого человека можно было найти в Комсети, и написать или позвонить ему — тоже. Но — чисто теоретически. Практически же все пользователи блокировали звонки с неизвестных номеров, а номера Клыка, понятное дело, никто не знал. А кто знал, был в курсе, что парень игроман, и в долг ему не давали.

В общем, выяснилось, что вся надежда на Мику.

Но вскоре и она потерпела крах. Вернулся Мика красный, как рак, и с наливающимся фингалом под глазом, разбитой губой и алевшей багрянцем скулой, да в сопровождении двух амбалов. Еще двое встали у выхода.

— Бл…! — воскликнул Игнат. — Так и знал, что Поласкун все только еще больше испортит!

Жека подтянул Мику за подбородок, осмотрел повреждения на обычно гордом, но сейчас помятом армянском профиле и проворчал:

— Что ж ты, Погосян, так нас подставил? Язык в жопу затянуть было западло?

Мика поджимал губы и молчал, в глаза нам смотреть не решался, лишь пробурчал:

— Он меня провоцировал. Знаешь, как мой мать назвал?

— Блин, Мика, ты как маленький! Это ведь неправда? Неправда. Так какого черта ведешься? — отчитал его Микроб.

Промелькнула мысль, что если стану лучшим в мире бойцом, без труда вырублю местных охранников, и мы сбежим, но…

Но девки наверняка работают под прикрытием владельца заведения, Хасана Демерджи, и они знают, что мы — динамовцы на сборах. Найти нас будет просто, а дальше скандал и — прощай, «Динамо». Что касается правоохранительных органов, так те наверняка в курсе, что тут творится. В конце концов все, конечно, решится в нашу пользу, но Киря получит повод нас выгнать.

Тем временем охранник, что помордатее, указал на Мику и проговорил:

— Бокал разбил, Хасана Бектемировича оскорбил! Ни ума, ни совести. Короче, вы теперь тысячу должны.

— Цепочку верните, — буркнул Мика.

— Кстати, да, — встрепенулся Жека. — Где золотая цепуха?

— Хасан Бектемирович забрал ее как моральный ущерб, — пожал плечами амбал.

— Это беспредел! — вскинулся Микроб, расправил плечи, готовый ринуться в бой.

В других условиях решить проблему можно было по-разному, но сейчас нам ни в коем случае нельзя попадать в переделки. Я посмотрел на охранника, который совсем без огонька отчитывал Мику, и узнал его желание: «чтобы он поскорее согласился». Кто и на что должен согласиться? А если я включу лучшего в мире дипломата, удастся ли мне договориться с этим Хасаном?

Я встал и обратился к охраннику:

— Кто тут у вас главный? Хасан Бектемирович?

Оба громилы обрадовались так, словно только этого предложения и ждали. Тот, что слева кивком пригласил меня идти за собой.

— Глаз береги, — сказал Микроб мрачно.

— Лучше бы сразу Неруша послали на переговоры, — донеслась реплика Игната.