Н 5 (СИ)

– Я так не могу! – Категорично заявили мне.

Вздохнув, нащупал Машка и отвернулся к Брунгильде.

– Максим, ты спишь? – Спросила в тишине Ника.

– Кота глажу. Ему страшно. – Буркнул я.

– А ну! Меня гладь. Мне страшно.

Что, собственно, делать оказалось куда интересней. В конце концов, должна же быть у нас хоть какая-то брачная ночь!..

Но стоило продвинуться к ней, как сверху предательски заскрипели камнями. А затем и вовсе по-хамски впустили в наш уютный уголок свет полной луны!

– Господин, я так рада, что вы живы! – Размазывая землю по лице, плакала от счастья та самая китаянка, которая так удачно свалилась в Москву-реку парой дней раньше.

– Пошла вон! И камни обратно верни! – Зашипели мы на нее хором.

Короче, все равно пришлось выбираться. Тьфу! Все же хорошо было!

Ну а сверху, за выжженным кратером, которым некогда был мой дом, за оцеплением из алых лент, в свете огней скорых помощей и полиции, нас уже ждало огромное количество людей, радовавшихся нам, как родным. Даже сильнее, чем родным. Потому что лютовавший не так далеко глава клана Шуйских на полном серьезе желал кого-нибудь повесить.

– Живой, скотина, – оглядел Шуйский меня с ног до головы, после чего прижал к груди и обнял.

– Вот он – читал мое досье, – пережив спонтанные чувства, деловито объяснял я супруге. – Никогда раньше не виделись, а какое доброжелательное отношение!

– Максим… – Словно не слышала меня Ника, глядя на коричневый пепел в кратере. – А давай, если у нас будет сын, назовем его Вениамином?

Сердце кольнуло. Еще и от того, что кратер имел вполне читаемый рельеф – с серьезным уклоном напротив того места, где мы были.

– Давай.

Нас побеспокоили через десяток минут молчания.

– Максим, вас к телефону, – пробрался ко мне княжеский порученец. – Его Сиятельство разрешил. Говорит, важно.

Я принял трубку.

– Максим, слышишь? – Произнес знакомый голос. – Это – не я! Слышишь!!! Это – не я!!!

– Мои условия вам все еще интересны? – ответил я князю Черниговскому.

– Я не знаю, как у тебя получится… Но я хочу, чтобы наши юристы встретились.

– Вам позвонят. – Положил я трубку.

– Я видела призраки, – шепнула китаянка из-за спины, заставив вздрогнуть.

– Ты еще тут? – Возмутилась Ника.

– А я теперь от вас никуда не уйду, – нахмурилась она. – У меня миссия.

– Оу, миссия… – Вздохнул я.

– Она мне не нравится! Пусть она уйдет! – Требовала невеста.

– Не прощаюсь! – Гордо подняв подбородок, убежала китаянка по своим делам.

Еще и оттого, что к ней направилась встрепенувшаяся и только сейчас отреагировавшая на постороннюю княжеская охрана.

Ника же осталась недовольно шипеть.

– Ты погоди, – успокоил я невесту. – Кто знает? Быть может, имя для дочери нам тоже выдумывать не придется.

– Собака! Собаку держите! – Охнули где-то позади, от скорых помощей.

Там отчего-то тоже решили обследовать пострадавших домашних животных – хотя что им будет, у Машка вон в ошейник такого накручено, что окрестные собаки гавкать боятся…

– Бруня, сюда! – Строго произнесла Ника.

И даже радовалась какое-то время, с гордостью глядя, как несется к ней огромная собака. А потом с разочарованием вздохнула, когда Брунгильда пронеслась мимо, прямо в пыль и пепел пережженной земли.

– Переживает, – грустно констатировала жена. – Они ведь территориальные, а тут дом сожгли…

Собака действительно смотрелась смятенной – то срывалась к краю, то вынюхивала что-то в центре, то вновь мчалась странными зигзагами, жалостно поскуливая. И ладно бы обычных размеров – но в холке она была мне по пояс. Так что зрелище было печальное и тоскливое.

Пока Брунгильда, наконец, не остановилась в дальнем от нас пятачке, громко гавкнула и принялась зарываться лапами в землю. Громко лаять и снова рыть.

– Нашла что-то? – Еще не понимая, произнесла Ника.

Но люди из поисковых групп, что были к собаке ближе, уже со всех ног неслись к находке – опережая вскочившего и рванувшего вперед меня.

– Веня! – Охнула жена и опрометью понеслась за мной.

– Тут труп, – чуть не сбила меня издали тусклая фраза.

– Уберите собаку, я проверю. – Не верили ему.

– Не чувствую жизни. – Ответили ему холодным тоном специалиста.

И вся суета разом остановились.

Я раздвинул вставших полукругом людей, пробираясь ближе. Посмотрел на перекрученное тело, сломленное, будто игрушка. Обнял и прижал к себе Брунгильду, приседая с ней рядом и удерживая ее.

Рядом замерла Ника и с болью в глазах до крови прокусила нижнюю губу.

– Тело мы забираем, – вздохнув, обозначил мужчина в белой форме медика.

– Нет. – Ответил я ему, глядя в запыленное сажей и покрытое коркой крови лицо.

– Вы же не собираетесь оставлять тут труп? – Немного нервно отреагировал он.

Хотя с другим, наверное, даже разговаривать не захотели – но отношение князя было продемонстрировано явно…

Я отвечать не стал. Передал Брунгильду Нике, подошел к Вене ближе и присел у головы.

– Ты вообще как? – откашлявшись, произнес я, игнорируя осуждающие взгляды в спину. – Мороженое будешь?

Мертвый левый глаз, переборов прикипевшую корочку, заинтересованно открылся и посмотрел на меня.