Н - 7 (СИ)

Принцесса немедленно изобразила полную невозмутимость и отстраненность.

— Что за предположения вы высказываете, ваша светлость? Что за тон?

— Это и было условием помощи Юсуповым? Я думал, они предложат контроль над Механизмом.

— Контроль над тобой? — Подняла она брови и вопросила с оттенком сарказма. — Над без пяти минут мертвецом?

То есть, Юсуповы и говорить о возможности контроля не стали… Зная кровных родичей, не удивлен — цепкость там такая, что лучше воевать со всем миром, чем делиться. Хотя, может, придержали сведения о Механизме до совсем крайнего случая.

— То есть, Юсуповы с союзниками согласились выступить против Борецких. Если остальные тоже выступят, — озвучил я. — Чтобы избежать удара в спину.

— Пять «виртуозов» — это очень много. — Тихим голосом произнесла Ее высочество. — Пять ученых-физиков с ручным солнцем над головой. Нам в свое время хватило и… — Осеклась она.

— Того, кто обитает в замурованной камере под дворцом?

— Ты не знаешь, кто там. — Уверенно констатировала принцесса.

— Сказала бы, я же все равно умру. — Пожал я плечами.

— Что останется от страны, если воевать с отступниками не всеми силами? — Проигнорировала Елизавета. — Кто придет на призыв Императора, если не заставить? Часть до последнего будет верить, что Борецкие не придут… А они придут — что им наши запреты? Они уже пришли во снах ко многим, расспрашивая, почему не случился конец света. Как пришли сейчас к тебе, а не к твоему деду. — Приговором отчеканила Ее высочество.

— Я знаю.

— Знаешь и лезешь в петлю?! Они убьют твоего деда. Потом накажут тебя. Ведают ли они о клятве Первого советника, но… Если ты умрешь, мы с братьями убьем Черниговского сами. — Тень одержимости появилась на ее лице. — Так рисковать мы не можем, а Император нас не слышит.

— А говоришь, не нравятся тебе заговоры, — меланхолично отметил я.

— Я всего лишь спасаю свою страну. Как верная подданная Его величества Императора, моего деда, — произнесла она последнюю фразу уже без барьера тишины, громко и отчетливо.

После чего покинула меня, оставив дверь распахнутой — зато довелось посмотреть, как мимо будто случайно прошли постояльцы отеля, и принцессе, изображая хорошее настроение, пришлось милостиво кивать в ответ на уважительные поклоны и выражение радости от встречи. Будто отель — огромный город. Даже здесь — попасть на глаза Императорской семье, не так и плохо. Примелькаешься — запомнят — будет в жизни подспорье…

— Кто-нибудь, закройте дверь, — раздраженно барабаня по подлокотнику кресла, крикнул я в проем.

— Не против, если это сделаю я? — Вежливо шаркнули ногой, и князь Шуйский самолично прикрыл створку, глядя мрачно и требовательно.

Именно под этим взглядом я в школьные годы понял первый принцип добра — делать, но не попадаться.

— Ваше сиятельство, какая честь! — Немедленно поднимаясь из кресла и отступил чуть в сторону, вставая по стойке смирно.

— Это подготовка к побегу, Самойлов?

— Нет, просто кресло удобное — присаживайтесь, — пригласительно повел я рукой.

— Я постою. Соблаговолите объяснить, Самойлов, каким образом артефакты моей семьи вновь оказались в ваших руках. — Заложил он свои руки за спину.

— Зато благодаря им вы спасли сына! — Вдохновенно пытался найти я плюсы.

— Которого ты запер в подвале.

— Вы будете спорить с Ее высочеством? — Укорил я князя.

— Из-за кого заперся Артем?

— Из-за прекрасной Марианны де Линьола!

— Кто ее привел? — Продолжался допрос.

— Артем спас ее из заключения!

— Какого демона он вообще ввязался в эту авантюру?!

— Из благородства, полагаю. У вас замечательный сын, — растроганным голосом подтвердил я.

Второе правило добра — попавшись, хвали других.

Шуйский постоял, напряженно меня разглядывая.

— Но я очень рад вашим вопросам, — признался я в ответ на его хмурый взгляд. — Вы распекаете меня так, будто я завтра выживу.

— Днем я могу не успеть.

— Так даруйте мне прощение. Чтобы уйти к предкам без тяжести на плечах, — жалобным голосом повторил я слова Инки.

— Ищи наивных в другом месте, — позволил князь себе легкую улыбку. — Умрет он… Мы так легко от тебя не отделаемся. — Развернулся он от меня.

И вроде приятно, и неприятно одновременно…

— Пока что два-два, — констатировал я на выдохе.

Князь задержался и вопросительно поднял бровь.

— Двое верят, что умру. Двое, что выживу, — пояснил я ему.

— Кто-то плохо тебя знает. — Скрипнули петли двери, а звук музыки, звучавший до того отдаленно, щедро отразился от стен кухни. — Остальным повезло гораздо меньше.

— Ваше сиятельство, — поклонился выходящему из дверей князю граф Ломов.

— Вы там в очереди что ли стоите? — Спросил я с подозрением, стоило двери за подчиненным закрыться.

— Нет, — удивленно обернулся он назад.

— Раздобудь табличку закрыто, будь так добр, — помассировал я себе виски. — Я так вообще не высплюсь.

— Сделаем. Там танцующие спрашивают, изволите ли вы присутствовать. Девушки Аймара вами интересуются, — чуть понизил он тон. — Ночь перед боем, у них там какие-то традиции.

— Скажи им, что наши воины сами выбирают себе смерть. — Гордо отмел я предложение.

И смерть от рук жены в мой выбор не входит.