— Э… Герой Оди! Вы вижу не поняли кто именно пожелал увидеться с вами!
— Высшая… — едва слышно пискнул замерший у стенки трактирщик — Матерь Святая… Высшая у меня в гостях… Герой Оди. Это ее охрана…
Обернувшись, я еще раз оглядел рыцарей, потом выглянул в окно, где и обнаружил запаркованную на травку летучую машину, неслышно доставившую сюда гонцов. Цыкнув, завистливо вздохнул и шагнул дальше.
— Герой Оди! Вы обязаны…
— Я тебе нихрена не обязан — не согласился я.
— Зато многие обязаны вам — неслышно шагнувшая от дверей тонкая высокая фигурка откинула плотную серую вуаль с лица, на меня глянули потрясающей красоты неестественно большие карие глаза в обрамлении густых черных ресниц — Герой Оди совершивший очередной подвиг… Герой Оди, что продолжает отсиживаться в деревенском скромном трактире и не рвется в Кронтаун… Поговорим, герой?
— Поговорим — кивнул я, с некоторым трудом оторвав взгляд от невероятно породистого холеного личика — Кто ты?
— Я Дилтарилуэлла Западная — улыбнулась пепельноволосая, чуть наклоняя голову и позволяя заостренному уху пробиться сквозь пряди — Высшая. А еще нас называют эльфами. Ты можешь называть меня Дилей.
— Великая честь! — ахнул трактирщик, что вообще на слишком многое реагировал чересчур эмоционально.
Оглянувшись еще раз, я глянул на столик, поморщился и предложил:
— Гороховая похлебка с жареным салом и луком, холодное мясо с солью и чесноком, еще горячий хлеб и чуток самогона. Жрем от пуза. И всегда можно догрузиться еще шипящей яичницей.
— Звучит… обалденно — признался эльфийка, одарив меня улыбкой.
— Там за нашим гаражом есть навес с парой скамеек.
— Веди.
— Госпожа — недовольно скрежетнул рыцарь — Ваш статус… это несколько… сегодня по расписанию вы девятый день наслаждаетесь алыми фруктами и ничем иным… ну еще смузи из клюквы и водорослей…
Фыркнув, эльфийка развернулась и бодро направилась к выходу, на ходу сдирая с себя головной обруч с вуалью, а вместе с ним длинные розоватые перчатки. Я бросил короткий взгляд на трактирщика и тот рванул к кухне, торопясь выполнить совсем
— В жопу смузи — ожесточенно пробормотала эльфийка, бросая перчатки под ноги — Дайте мяса!
Когда мы дошли до нужного навеса, на эльфийке мало чего осталось из прежних пышных одеяний — все ее тряпки упали в дворовую пыль и были шустро подобраны вернувшими себе спокойствие рыцарями. По пути эльфийка не только сдирала с себя тряпки, но и нашла новую, беззастенчиво стянув с веревки сохнущую мужскую черную футболку и всунув ноги в просыхающие там же кеды, смяв задники и превратив их в шлепки. Охреневшему от такой наглости бойцу, что как раз брил харю опасной бритвой и чуть не отрезал себе нос, я дал отмашку, чтобы не дергался, но он и так окаменел — загляделся на мелькнувшие сиськи, что быстро убрались под позаимствованную футболку.
Усевшись на ящик с патронами, она подобрала под себя и скрестила ноги, сверкнув белоснежными трусиками, собрала и стянула в пучок длиннющие волосы, что доходили едва не до колен. Я думал уж все. Но нет. Высшая принялась вытирать лицо шелковым носовым платком. Я толкнул в ее сторону лежащую на столе тощую пачку с парой влажных салфеток и дар был принят с благодарностью. Оттерев косметику — которой оказалось на удивление мало по сравнению с опухлыми харьками навестивших нас ночных бабочек — она облегчено выдохнула. Опять насупилась и пробормотала:
— Я знала, что надо было слушать Мать и только Мать! Но нет же… прислушалась вдруг к нытью тех, кто блюдет сраный этикет и чтит парадность душных одеяний!
— А что сказала система? — поинтересовался я, глядя на застывших поодаль рыцарей — Про меня ведь явно сказала она что-то.
— Откуда знаешь?
— Они стоят поодаль — ответил я — Какими бы рефлексами они не обладали — они не успеют, если я решу свернуть тебе шею. И система не успеет — нас прикрывает от полусферы багги и крыша навеса. Но твои охранники пошли на такой риск. Остается вариант того, что на меня пялится в прицел винтовки снайпер…
— Вполне было бы разумно — кивнула девушка.
— Но тогда он должен быть в воздухе — нас со всех сторон прикрывает забор. А я не вижу дронов в небе поблизости.
— Если и увидишь — там нет никого из целящихся в тебя.
— Так что сказала система?