Н.А.Львов

Глубоко впитав идеи просветительского классицизма, Львов начал капитальную работу по собиранию народных песен и фиксации их в нотных записях, но трудно точно установить, когда он приступил к ней. Ф. П. Львов рассказывал, что «Николай Александрович при помощи охотников и родственников в его доме, беспрестанно певших, в числе которых имел честь быть и я, сделал новое собрание песен, которые с наших голосов положил на ноты г. Прач», что в доме Державина устраивались вечера, где «чистая нравственность и милая откровенность руководствовали мыслию и словами всех и каждого» и где «певали хором и национальные и чужие песни»⁶³. О том же вспоминает и Державин.

Первому изданию сборника «Собрание песен с их голосами» (1790) Львов предпослал обширное предисловие «О русском народном пении», в котором развивает заветные свои музыкальные идеи; с поразительной прозорливостью он отметил, что «мелодия - душа музыки», и первым в литературе указал на многоголосие русского хорового пения. В предисловии дается первая в России попытка определения жанров русской народной песни. Львов делит песни на два основных вида: протяжные и плясовые.

Работа по составлению сборника в сто песен была грандиозна. Львов сам в том признается: «Сколь трудно было собрать голоса народных, неписанных, на несколько тысячах верстах рассыпанных песен и положить оные на ноту, часто с фальшивого пения неискусных певцов...», и тут же добавляет, что еще труднее было их гармонизировать, «не повредя народной Мелодии»⁶⁴. Эту работу осуществлял клавикордный мастер, приехавший в Россию в 1770-х годах, учитель музыки, композитор, придворный капельмейстер Иоганн Готфрид (Иван) Прач (ум. в 1818 г.), чех, уроженец Силезии.

Руководящая роль Львова в составлении сборника давно уже раскрыта музыковедами. «Прач, - пишет Державин в статье «О песне», - совсем не знал русского языка и не мог разуметь ни характера, ни красот тех песен, а клал только на ноты слова по объявлению Львова»⁶⁵.

Главным сотрудником, другом и вдохновителем Львова в этой сложнейшей работе был несомненно Фомин. К такому выводу пришли многие исследователи музыкального фольклора.

Львов при работе над сборником никак не мог исключить из своих наблюдений воспринятых с детства песен родных Черенчиц и Арпачёва и не мог обойтись без «слаженных, уверенных, полновесных» песен крестьян, с которыми он тесно общался. В 1792 году из Черенчиц он пишет «Гавриле Романовичу ответ»:

«А здесь, меж мужиками,

Не знаю отчего, я как-то стал умен,

Спокоен мыслями и нравом стал ровен.

С надеждою ложусь, с утехой просыпаюсь,

С любовью выхожу, с весельем возвращаюсь...»

В предисловии к сборнику Львов высказывает свою высокую гордость народом, который создал такую избыточную, неисчерпаемую сокровищницу эстетических ценностей:

«Не знаю я, какое народное пение могло бы составить столь обильное и разнообразное собрание мелодических содержаний, как Российское..., какой богатый источник представит собрание сие для талантов музыкальных...»

Мечта Львова сбылась. Четыре многотиражных издания сборника (пятое вышло после Великой Октябрьской социалистической революции) получили широкое распространение в России. Ни один из сборников XVIII и начала XIX века (даже издававшееся почти одновременно собрание гуслиста В. Трутовского) не может сравниться по популярности с «Собранием...» Львова. Множество его песен перепечатывалось без изменений в отдельных изданиях. Громадное количество сборников, в том числе Римского-Корсакова, заимствовало материал непосредственно из «Собрания...» Львова - Прача, как принято сейчас называть. Нет ни одного композитора, кто не обращался бы за темами в золотой фонд «Собрания...». И нет ни одной песни в «Собрании...», которая не была бы использована крупнейшими композиторами мира, в том числе Бетховеном.

Значение этого труда Львова для русской национальной культуры не менее весомо, чем его работы в области архитектуры.

ЧАСТЬ II

Там глупость значится под титлом простоты.

Там сеном кормят тех, кто зелень и цветы

Паркетам травчатым предпочитает.

Придворный вне двора и щастия не знает.

Н. Львов

Россия опять переживала тяжелое время. В 1787 году, вскоре после путешествия Екатерины в Крым, началась вторая турецкая война, окончившаяся лишь в конце 1791 года. К тому же в 1788 году шведский король Густав III, воспользовавшись сложной для Русского государства политической ситуацией, напал на Россию, рассчитывая прорваться к Петербургу или хотя бы завладеть берегами Балтийского моря. Однако замыслов своих ему совершить не удалось, и в августе 1790 года был заключен Верельский мир...

В России было неспокойно. Не хватало хлеба, во многих губерниях начался голод.

Бунтарские настроения крестьян сдерживали воспоминания о жестокой расправе с восстанием, возглавленным Пугачевым. Но иногда они давали себя знать, проявляясь в форме эпизодических «неповиновений».