Читаем Н. С. Хрущев полностью

10.11.1970 г. Н. Хрущев».


Однако в этом опровержении нет ни слова о том, что Хрущев не писал мемуаров. Вскоре двухтомник «Хрущев рассказывает» был опубликован в американском издательстве «Литтл Браун». Так парадоксально завершал свой жизненный путь «последний романтик коммунизма» Никита Сергеевич Хрущев, став одним из первых «тамиздатчиков».

В своих мемуарах Хрущев почти ничего не говорит о вождях, сменивших его. Однако известно, что относился он к ним весьма неодобрительно. Особенно Хрущева возмущал Брежнев — своей пассивностью, бездеятельностью, отсутствием наступательного начала. Однажды в 1970 году на дачу к Хрущеву внучка Юля привезла Владимира Высоцкого. Тот уже был очень популярным, но концерты его проходили в полулегальных условиях. Высоцкий переживал из-за этого и решил посоветоваться с бывшим «первым человеком страны» — может, что-то подскажет.

— Меня все поют, — говорил Хрущеву Высоцкий, — а песни мои не легализованы, я официально не признан, как бы оказался за бортом общества. Кому это нужно? Мне? Нет. Людям? Тоже нет. К кому бы вы посоветовали обратиться из членов правительства? Вы их там всех знаете.

Хрущев помолчал и сказал:

— А ты их портреты видел?!

Завершаются мемуары Хрущева главой со знаменательным названием «Я не судья…» Впрочем, все названия глав и разделов были даны скорее всего не самим автором, а обработчиками и редакторами. В начале сентября 1971 года Хрущев закончил диктовку воспоминаний. Последняя глава ему не понравилась, и он собирался заново ее надиктовать. Но не успел. 5 сентября у него случился третий инфаркт.

11 сентября 1971 года Никита Сергеевич Хрущев скончался. Западные радиостанции сразу же передали эту трагическую новость. 13 сентября в газете «Правда» появилось небольшое сообщение: «Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР с Прискорбием извещает, что 11 сентября 1971 года после тяжелой, продолжительной болезни на 78 году жизни скончался бывший Первый секретарь ЦК КПСС и Председатель Совета Министров СССР, персональный пенсионер Никита Сергеевич Хрущев». Однако официального некролога в газетах так и не появилось.

В тот же день, 13 сентября, на Новодевичьем кладбище состоялись похороны. Власти готовились к ним как к войсковому сражению, согнав к кладбищу до трех тысяч солдат внутренних войск и выставив несколько рядов оцепления. Историк и писатель Георгий Федоров, побывавший на похоронах, так описывал свои впечатления:

«Народу было не очень много, около 60 корреспондентов, кажется, только иностранных… Кроме того, было еще человек двести, среди которых немало людей с сединами… Никита Сергеевич лежал в гробу на Возвышении, окруженном венками и цветами. В ногах у него находились красные подушки с тремя Звездами Героя Социалистического Труда и орденами. Лицо его было значительным, таким значительным и спокойным, каким мне не доводилось его видеть на страницах газет и журналов, на экранах кино и телевидения. Высокий мощный лоб, волевые скулы. Казалось, на лице его запечатлелась какая-то важная дума, которой так и суждено было остаться тайной».

Даже мертвого и уже погребенного Хрущева власти боялись. Писатель Анатолий Злобин тогда записал в своем дневнике:

«Хрущев умер, но появился призрак Хрущева. Предсказанный мной на сегодня некролог в центральной прессе не напечатан, значит, у них даже хитроумности нет, есть только тупость да страх. Все соцстраны дали фото и некрологи, молчит одна ГДР. Албания объявила: умер главарь шайки ревизионистов.

Вот и получается у нас, что ничего не было: ни XX, ни XXII съездов, ни сталинских преступлений, ни хрущевской оттепели… Тупость и ложь, рождающиеся из страха».

В 1975 году на могиле Хрущева был установлен памятник, созданный Эрнстом Неизвестным. Он ощущал в реальном Хрущеве два начала — светлое и темное, доброе и злое; это, видимо, он и выразил в граните и мраморе.

ИЛЛЮСТРАЦИИ



30-е годы: первый коммунист Москвы




Хрущев в годы войны




На отдыхе




Со Сталиным на первомайской демонстрации в Москве. 1932 г.





Хрущев доволен визитом в США. В мире повеяло разрядкой





«Через двадцать лет нынешнее поколение будет жить при коммунизме!»




С сыном Сергеем Никитичем и Ниной Петровной





На пенсии Никита Сергеевич пристрастился к любительской фотосъемке




С внучкой Юлией, правнучками Ниной и Ксенией




Мать Н. С. Хрущева Ксения Ивановна с внуком Сергеем






Последний год жизни




В последний путь








Надгробный памятник на Новодевичьем кладбище

работы Эрнста Неизвестного




Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное