Читаем На 180 градусов (СИ) полностью

Дергдиан сделал движение, собираясь ударить Эску, но Оливия его остановила.

- Тебе это, наверное, кажется ужасным. Ведь ты не оставил своего спутника жизни, даже когда понял, что не займешь в его жизни положенного места.

Эска наградил Марка коротким, но ясно читаемым взглядом: “ты говорил обо мне с этой сумасшедшей?”

“Прости”, - мысленно ответил Марк. Господи, подумал он, если ты есть, помоги нам выбраться отсюда. Обещаю, Эска займет в моей жизни то место, которое ему причитается. Если уж даже такой зверь, как Дергдиан, бережет любимого человека, то он и подавно сможет.

Но все это потом. Времени для признаний и извинений не было. Времени вообще не хватало. Дергдиан с раздражением посмотрел на часы. Похоже, они выбивались из графика, который этот псих придумал. А вот Марк с удовольствием потянул бы время еще.

- Могу я задать вопрос? Всего один, - уточнил он, когда Дергдиан перевел на него ничего не выражающий взгляд. Так обычно смотрели серийные убийцы на учебных фильмах. Они рассказывали перед камерой о своих преступлениях, но взгляд стекленел. Они уходили в свои больные фантазии, смотрели прямо, но видели не собеседника, а детали своего собственного спектакля. Дергдиан про себя решил их судьбу, и один вопрос вряд ли что-то изменил бы, поэтому он разрешил:

- Спрашивай.

“Ты еще и говорить с ним хочешь?” - красноречивым взглядом спросил Эска.

“Доверься мне”. Марк попытался вселить в него уверенность, хотя сам ее совсем не испытывал.

- Зачем здесь я и Эска?

- Вы мой тип, детектив. Из тех людей, кому от природы досталось немало силы. И потому они считают, что превосходят остальных.

Марк не стал спорить, Дергдиан не услышал бы его.

- Когда ты только вошел в дом, я понял, что стоит ждать неприятностей. Я ведь должен был уехать через три дня. Перебраться в другой штат и исчезнуть навсегда. Даже записался на курсы к психотерапевту. Сказал, что хочу бороться с гневом, что злюсь на свою жену. На жену! Он и предположить не мог, что спасает жизни таким, как ты, самоуверенным силачам.

Дергдиан говорил быстро, но перевел дух и продолжил нормальным тоном:

- А ты все испортил. Взял меня до того, как я успел скрыться. У меня были планы на дальнейшую жизнь, ты все разрушил. Как и полагается самоуверенной скотине. И когда мне представился случай преподнести моей Оливии подарок, я сразу подумал о тебе. Ты идеальный кандидат для прощального дела. Ты тот, кто все это разрушил, и твоя смерть станет достойным завершением нашей истории. А он…

Дуло вновь прижалось к виску Эски.

- …заставит тебя почувствовать то, что чувствую сейчас я. Ты будешь смотреть, как твоя любовь умирает. Медленно, об этом-то я позабочусь. Будешь видеть это и ничего не сможешь сделать.

Говоря о подарке, Дергдиан взглянул на супругу. Да так и не отвел взгляда. Нежность на его лице была страшнее злобного оскала. Мягкий голос Оливии Дергдиан произнес за спиной:

- О, дорогой, это чудесный подарок.

Кусочки паззла сложились воедино, как это был во сне. И Марк чуть не застонал от злости на себя. Он обернулся к Оливии Дергдиан и рубанул с плеча:

- Вы умираете, не так ли? Мы встретились около больницы Святой Анны…

- Онкологическое отделение, - подсказал Эска и зашипел, когда Дергдиан ткнул его оружием в лицо.

Женщина оттолкнулась от двери и выпрямилась. Она наградила Марка таким взглядом, что впору было пожалеть об откровенности.

- Я не собираюсь дожидаться смерти. Не буду ждать, когда начну разваливаться на части. Мы уйдем на пике, я и мой муж. Как только я поняла, что для меня все кончено, отправила ему письмо.

- Он не получал писем, - перебил Марк, уточнявший этот момент.

- Электронное, - пояснил Дергдиан, словно идиоту. - Полчаса интернета в неделю - вполне достаточно. А если отправителем указана миссионерская организация, охрана и не насторожится. Очень удобно. Одно письмо - и я готов отправиться на волю.

До этого Марку казалось, что хуже ситуации не придумать. Но сразу два человека, которым нечего терять, почти не оставляли шанса на спасение. Марк мысленно вставил это “почти”, чтобы не отчаяться совсем. Будь он один, попытался бы вырваться. Двое пожилых людей, пусть и вооруженных, были менее подвижными, чем он. Но оружие за спиной сводило на нет мысли о побеге.

- Довольно разговоров.

Дергдиан толкнул Эску в спину, тот нехотя поднялся.

- Вас как полицейского, кажется, очень интересовало, где все эти свиньи издавали свой последний визг? Так пойдемте, я вам покажу.

Оливия отступила, держась от Марка на значительном расстоянии.

Он спустился первым, щурясь в полутьме дома. Голос Оливии мягко скомандовал:

- Налево.

Марк повернул и уткнулся в глухую стену. Сбоку протянулась женская рука, пошарила по стене и нажала так и не увиденную Марком потайную кнопку. Дверь в стене бесшумно распахнулась.

- Спускайтесь, детектив Аквила. Вперед.

Короткая лестница привела еще к одной двери, на этот раз из листовой стали. Из-за такой не пробился бы ни один звук. Похоже, ее недавно смазывали: в пыльном воздухе еще чувствовался запах машинного масла, а подалась она, несмотря на приложенные усилия, совершенно беззвучно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман / Драматургия
Анархия
Анархия

Петр Кропоткин – крупный русский ученый, революционер, один из главных теоретиков анархизма, который представлялся ему философией человеческого общества. Метод познания анархизма был основан на едином для всех законе солидарности, взаимной помощи и поддержки. Именно эти качества ученый считал мощными двигателями прогресса. Он был твердо убежден, что благородных целей можно добиться только благородными средствами. В своих идеологических размышлениях Кропоткин касался таких вечных понятий, как свобода и власть, государство и массы, политические права и обязанности.На все актуальные вопросы, занимающие умы нынешних философов, Кропоткин дал ответы, благодаря которым современный читатель сможет оценить значимость историософских построений автора.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дон Нигро , Меган ДеВос , Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин , Тейт Джеймс

Фантастика / Публицистика / Драматургия / История / Зарубежная драматургия / Учебная и научная литература