На абордаж!

Ожидания девушки оправдались. Старший из бандитов, повернувшись к своим помощникам, что-то резко приказал и махнул рукой вверх. Ага, обрадовалась Пьетра, значит, здесь есть второй этаж, а может, и не только. Хотя вряд ли. Не заброшенная же это загородная вилла. Просто большой дом. Охранники, проводив унылым взглядом своего начальника, замахали руками и велели Пьетре выходить. Обступив девушку со всех сторон, сомалийцы повели ее по лестницам вверх. Дом оказался действительно двухэтажным. Он был построен – точнее, сложен – из больших камней на склоне холма. Если бы в задней части комнаты, куда завели Пьетру, были окна, то они как раз находились бы на уровне вершины этого холма. Но окон там не было. Было одно окно, и выходило оно как раз во двор. Решетки на окне, как, собственно, и оконной рамы, не было. Не было и двери. «Интересно, – подумала Пьетра, – как же они меня собираются охранять? Не хватало еще, чтобы в комнате постоянно торчал один из этих кретинов».

Сомалийцы нашли выход из положения. Они притащили лист ржавого железа и закрыли им дверной проем. Бандиты долго возились снаружи, и журналистка поняла, что лист оттуда чем-то подпирают. Значит, побега через окно они не боятся, снаружи под ним будет постоянный пост. Посидев немного на подоконнике и осмотрев хлам, имеющийся в комнате, Пьетра стала придумывать свой следующий шаг. Сигареты с зажигалкой ей вернули. Может быть, устроить пожар? По неосторожности. Рухляди всякой много, тряпье какое-то… Вон даже простыня валяется – правда, она серая вся и ветхая, но все равно загорится.

У дальней стены, где, к сожалению, не было окна, устроен каменный очаг. Пьетра некоторое время равнодушно рассматривала его, размышляя о своем положении. Неожиданно до нее дошло, что это, вообще-то, камин. Интересно, аборигены каминов не строят, не нужны им тут камины. Значит, дом строили европейцы? Постройка колониальных времен или позднее; видимо, хозяин-европеец устроил камин просто для души.

Пьетра побродила по комнате, подошла к окну и стала осматривать местность. Слабохолмистая местность, покрытая типичной для саванны растительностью. В пределах видимости – кстати, максимум километра три – никаких признаков цивилизации. Если удирать, то только на этом «Рено», на котором ее сюда и привезли. Половину дела журналистка сделала – выбралась из подвала. Осталось придумать, как захватить машину, а потом решить, в какую сторону ехать. Решать нужно было срочно, потому что до бесконечности ее тут держать не будут. Если схватили, то для чего-то. Значит, похитители чего-то ждут. Это может произойти очень скоро. Тогда ее отпустят или убьют. Если даже и отпустят, то неприятные последствия все равно останутся. Не из-за пустяка же бандиты решились на похищение. «Интересно, что они обо мне знают, – задумалась Пьетра. – Знают ли они о моей связи с Шарифом? Если знают, то очень рискуют. Как я понимаю, он тут один из крутых. Эти кретины могут поиметь большие неприятности. А если похищение произошло как раз из-за Шарифа?..» Эта мысль ударила журналистку как обухом по голове.

Святая мадонна! Если они решили принудить Шарифа к чему-нибудь таким способом, то ей не жить! Это ведь не шутки. Если кланы бандитов решились на такое, значит, речь идет не о разногласиях между ними, а о войне. Это ведь не карманники, а пираты. Передел сфер влияния? Борьба за власть? А может быть, это в самом деле полиция? Например, новый начальник полиции или чиновник в министерстве решили на полном серьезе бороться с пиратами в этом районе. Вот и придумали меру воздействия на одного из крупных главарей. Вопрос: насколько это типичный ход для полиции? Для Европы – не типичный, а для Африки? В любом случае Шариф в опасности, и не меньшей, чем сама Пьетра.

Бедный мальчик, с грустью подумала девушка, в какие ты ввязался игры… Оставался бы ты лучше в этой России. Ведь живут же негры во всех странах. Добрый, наивный Шариф, играющий в войну с соседскими мальчишками. Романтик, каких уже нет на свете. Может быть, Пьетра его за это и любит. Девушка, наверное, впервые вот так конкретно призналась себе, что действительно любит этого африканца. Черненький, конечно, но не намного больше, чем южане-европейцы. Ну, может быть, чуточку. Зато фигура у него! Сложен как молодой бог, и черты лица почти европейские, без этих приплюснутых носов и вывороченных губ. Мальчик он красивый…