На Алтае

Известно, что неподалеку от Якутска некто Шергин хотел пробить мерзлоту, дойти до таликов и, получив воду, сделать колодезь, но при всем его желании, энергии и большой затрате денег ему это не удалось, потому что он пробил шахту на 384 фута от поверхности и все-таки вечной мерзлоты не прошел. Конечно, его работа впоследствии имела уже специальную цель и получила научный характер, почему она попала в мемуары известного Мид-дендорфа и этот колодезь назвался уже Шергинской шахтой. Крепко же промерзла якутская почва, что на глубине 55 сажен не только не встречено воды, но и не пробита вечная мерзлота!.. Сколько же времени трудился мороз над сибирской почвой?… Почему и как попали в нее сохранившиеся до нашего времени мамонты, решать не нам!..

Тут позволю себе упомянуть еще о том интересном факте, который пришлось мне видеть на том же Урюмском золотом промысле, а именно: при работах в разрезе под N 4 на четвертом аршине золотоносных песков, считая глубину от верха почвы, был найден рабочими вполне сохранившийся ствол довольно толстой березы, тогда как по всей окрестности этого участка рос в изобилии только лиственничный лес и нигде не было ни одной даже и плюгавой березки. Как, когда и откуда найденная береза могла попасть в золотоносный мерзлый пласт и очутиться вместе с россыпным золотом?… Тут считаю кстати крайне интересным заметить, что в 1772 году Паллас приобрел с берегов Вилюй (прит. Лены) под 64° с. ш. труп носорога, походивший на мумию, из мерзлого песка. Он издавал запах гнилого мяса, и часть кожи была покрыта черными и бурыми полосами и шерстью. Проф. Брандт в 1846 году нашел в полостях коренного зуба этого носорога еще сохранившиеся остатки вполовину пережеванной пищи, состоящей их сосновых игл, мелких частей дерева и половину какого-то гречишного зерна.

А в 1803 г. Адаме открыл целый труп мамонта, выпавший из льда на берег Лены под 70° с. ш. Его мягкие части еще так были свежи, что это мясо съели волки. Мамонт был покрыт длинной щетиной, затем волосом и шерстью красно-бурого цвета. Скелет его находится в С.-Петербургском музее. Длина его 16, а высота 9 футов. Эта величина более величины самых крупных слонов нашего века!.. Сколько же веков сохранялись эти трупы в сибирской мерзлой почве!.. («Геология» Ляйэля, т. I)

III

Лес. – Красоты природы. – Колыванская гранильная фабрика. – Ее произведения. – Минеральные источники. – Зыряновский рудник. – Долина Иртыша. – Закрытие заводов. – Котон-Карагай. – Змеиногор-ский рудник. – Колыванское озеро. – Целебные воды. – Монастырь, миссионерство. – Памятник Демидову. – Гора Синюха. – Вид с Синюхи. – Ридерски белки. – Громатуха. – Достоевский. – Лесная поросль. – Ягоды. – Кедровые орехи. – Пчеловодство. – Черемша. – Трава загат.

В первой главе этого очерка я коротенько сказал о существовании остатков боров и черневого леса в окрестностях Салаирского края Сузунского завода и г. Барнаула; но для полноты описания общего богатства Алтая лесами считаю нужным познакомить читателя и с тем, что еще есть в этом крае из растительного царства.

К северо-востоку от Барнаула существуют еще поредевшие боры – Белоярский, Вагановский и Бочатский, а к югу и к юго-западу от Павловского завода – Космолинский и остатки Кулун-динского. Далее к Змеевскому и Локтевскому заводам из боров почти ничего уже не осталось; тут они когда-то были и сплыли, как говорится. Но зато в тех местах, где заводов пока никогда не бывало, а всесокрушающие эксплуататоры попасть туда не могут или им невыгодно, как, напр., в вершины рек Томи, Чумыша, Бии, Катуни и др., по многим горным речкам и ручьям гор всего Юго-Восточного и Южного Алтая, там лесов непроходимая масса. Тут в некоторых местах царствует пока настоящая тайга, в которой таятся в достаточном количестве почти все те же звери, которые встречаются и в Восточной Сибири и о которых я сказал выше, здесь нет только кабанов.

Вся эта часть широкого Алтая еще как бы не тронута, пользуется заповедной тишиной безлюдья, за исключением небольшого количества вымирающих калмыков, и, поднявшись во многих пунктах к облакам, словно гордится своею нетронутой дикостью, и, тая в своих вертепах тайги столь разнообразное царство животных, еще мохнатой грудью отстаивает свои права и доныне неизведанные богатства.

Тут белорусая сестрица северного плоскогорья Алтая словно перерождается в забайкальскую красавицу брюнетку, и как бы поджидает своего суженого, дескать, пожалуйте, не робейте, а я давно уже созрела и полна той кипучей жизнью, очаровательной красотой, которых ты не встретишь в других местах всей Западной Сибири!..