На асфальте города

Какая-то светящаяся стрела-молния беззвучно пронеслась мимо них. Потом раздался негромкий хлопок. Двое взрослых вздрогнули от неожиданности. А лица девочек словно засветились каким-то торжеством, каким-то детским превосходством над взрослыми.

– Сейчас еще один цветочек будет, – сказала Танечка и посмотрела снизу вверх на папу, словно ожидала одобрения или поддержки.

– Здесь скоро все будет засеяно цветами, – сказала Оля, упрямо сдвинув брови.

– Ага! Чтобы их машинами давили? – поджав губы, спросила Марина, обращаясь, конечно же, к взрослым.

– Ох эти взрослые, – вздохнула Ира. – Разве они поймут.

– А ну-ка, помолчите минутку, – строго сказал папа и добавил, обращаясь к Чичурину: – Ну и что дальше?..

– Ну, вылез я. А они говорят, что дальше дороги нет. Дальше начинается город.

– Что еще за город?

– Город на асфальте. На асфальте город. Значит, машинам ездить нельзя. Вот ведь как рассуждают. Полюбуйся.

– Мел где взяли? – полюбопытствовал папа.

– В магазине купили, – ответила Ира.

– В классе взяли, – отвернулась Оля.

– У девочки у одной, – пожала плечами Марина.

– Папочка, папочка, а мне Ира дала один кусочек, – заторопилась, проглатывая буквы, младшая дочь Игнатьева.

– В классе брать нельзя, – отрезал папа. – Нехорошо это.

– Знаю, – сказала Ира. – Не будем больше.

Папа и Чичурин сделали несколько шагов. И вдруг папа чуть не упал. Прямо перед ним, не более чем в метре, из асфальта вытягивался стебель какого-то растеньица. Он достиг высоты сантиметров в двадцать. Уже и листочки были на нем, густо-зеленые с темноватыми прожилками. На конце стебля возник бутон, и через десять секунд перед потрясенным папой расцвел цветок. Мраморно-белый, сочный, с пятью лепестками, необычный и очень-очень красивый.

– Вот и расцвел цветочек! – крикнула Танечка и выпорхнула из-под папиной руки.

Трое других девочек перестали изображать живую стену и тоже подошли к цветку, стараясь не наступать на белые линии мела на асфальте.

– Ой, какой красивый, – прошептала Оля. – Такого еще не было. Правда ведь, девочки?

– Был, – уверенно сказала Марина. – У сто первого дома позавчера такой распустился.

– Все-то ты знаешь, – вздохнула Ира. – Энциклопедический ум.

– Вы что, серьезно, что ли, хотите сказать, что цветы вот так из асфальта и вырастают? – спросил папа.

– Папочка! – испуганно крикнула Таня. – Ты на домик наступишь!

Папочка поспешно сделал шаг назад.

– Я что-то тоже не слышал, чтобы из асфальта цветы лезли, – поддержал Игнатьева Чичурин.

– Так ведь здесь не слушать, а смотреть надо, – сказала Оля и исподлобья взглянула на взрослых: как расценят ее дерзость?

– Это космические корабли маленьких человечков, – пояснила Ира.

– Что же им, и не приземляться теперь? – недовольно спросила Марина.

– Ах, корабли звездных пришельцев, – с облегчением рассмеялся папа.

А в это время по воздуху опять чиркнула белая молния.

– Еще два домика нужно строить, – сказала Ира.

– Мы им вчера концерт устраивали, – качала Оля. – Они очень любят музыку. Просили сегодня вечером еще раз сыграть. Ты, папочка, дашь нам большой аккордеон?

– Это кто же такие «они»? – переспросил Чичурин.

– Маленькие человечки, – сказала Ира.

– Папа, разве ты их не видишь? – спросила Оля.

Папа внимательно посмотрел на асфальт. Ну что ж. Его дочери умели рисовать. Особенно старшая. А фантазии хватает у всех четверых. На асфальте были нарисованы дома, около десяти домов. Одноэтажные и двухэтажные. Из кирпича и бревен. С резными наличниками, крылечками, трубами, палисадниками, дорожками. Городок был цветной. Фантазия девочек странно и причудливо трансформировала привычные представления об архитектуре городов. Нечего было даже и пытаться понять стиль этого разноцветного городка. Это был особый детский стиль. Здесь одна стена могла быть выше другой, а крыша покрывать только половину дома, труба смешно заваливалась набок. Цветок мог быть выше дома, а маленькие смешные человечки…

Папа вдруг страшно удивился. Вот человечки-то были нарисованы не детской рукой. Фигурки застыли в самых разнообразных позах. Вот женщина, развешивающая занавески на окнах потешного домика. Садовник, поливающий клумбу. Бабушка в окружении внучат. Мужчины, собравшиеся в кружочек. Выписана была каждая морщинка на лице, каждая складка одежды. Выражения лиц были схвачены предельно реалистично. И хотя фигурки напоминали сказочные персонажи, в их изображении чувствовалась рука художника.

– Да, я вижу, – вымолвил наконец папа. – Город у вас получился красивый. Хороший город. А кто рисовал маленьких человечков?

– А ведь действительно красиво! – воскликнул Чичурин. – По такой красоте ездить колесами было бы как-то неудобно. Чего только не навыдумывает подрастающее поколение.

– Папа, ну а цветы-то хоть ты видишь? – спросила Оля, глядя исподлобья. Видно было, что она уже начинает сердиться на непонятливость взрослых. Ведь их за последнее время столько распустилось на асфальте.