На астраханском направлении

А однажды у нас отелилась корова, но через три дня ее утащила со двора та же толстая морда, зарезали буренку фашисты и начали пировать. Остался только теленок, но чем же его кормить, коль сами с голода пухнуть начали. Тогда один из наших постояльцев стал маму учить, кому пожаловаться. Только, говорит, меня не выдавайте. Разговаривал он по-русски плохо, но все же можно было кое-что понять. Показывал фотокарточки своих детей, и про Гитлера высказывался не очень хорошо, а когда получал паек, то обязательно давал нам шоколадку и банку консервов — таких вкусностей мы сроду не пробовали. До сих пор помню изможденное лицо этого солдата, не боялась я его совсем и даже спросила однажды: «А где же твои рога?». Он ничего не понял, а родительница пригрозила мне лозинкой».

В какой-то степени немцы пытались поддерживать работу местной малой промышленности. Одно из предприятий Элисты, напр., обеспечивало 16-ю мд валенками. Объем производства составлял 50 пар в день.

Что до террора, то современные исследователи оценивают число жертв холокоста в Калмыкии в 445 человек, в том числе 320 человек, эвакуированных из западных районов страны и убитых румынами в Малодербетовском районе.[180] Но террор затронул не только евреев. В Яшалтинском улусе из 130 расстрелянных людей евреев было лишь 14, в Элисте из 747 погибших евреями оказалось 26, а среди остальных преобладали русские и калмыки. В целом за полгода оккупации в маленькой республике было убито до 2000 мирных жителей.

Калмыки по две линии фронта

К началу войны в рядах РККА служило порядка 4500 жителей автономии. К 5 октября было мобилизовано еще 5300 человек. 13 ноября 1941 года ГКО принял решение о создании национальных дивизий, включая две калмыцкие — 110-ю и 111-ю кавалерийские общей численностью 7000 сабель. Мобилизационные ресурсы республики были небольшими — к 1 октября 1941 года на учете в военкомате состоял всего 8241 калмык 1901-1921 годов рождения, призывной контингент 1922-1924 годов составлял еще около 5207 человек, но часть этих людей уже была мобилизована.

12 марта 1942 года 111-я кд была расформирована, так как командование резонно пришло к выводу, что роль кавалерии в войне является несущественной. 2000 калмыков были переданы в 15-й запасной кп, еще 657 — в 110-кд, а 1500 русских распределили по другим частям.

В общей сложности, к началу марта 1942 года в ряды РККА было призвано более 20.000 человек.

Боевой дух 110-й кд к августу 1942 года снизился, в первую очередь по причине больших потерь. В мае в дивизии насчитывалось 4625 человек, включая тыловые части, то есть это было сравнительно небольшое формирование. Дивизия входила в состав 51-й армии, и, прикрывая отступление основных сил фронта, в период с 16 по 27 июля понесла большие жертвы в районе от станицы Богаевской до станицы Семикаракорской: убито — 600, ранено — 700, пропали без вести 200 человек. Таким образом, в ходе боев 110-я кд потеряла около трети личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Еще треть бойцов отстала от основных сил дивизии и рассеялась по всему Северному Кавказу от Моздока до Астрахани. Только группам В.П. Панина и И.И. Белкина удалось вернуться в свою дивизию. Остальные группы вошли в состав 4 и 5-го гвкк и 28-й армии. Для доукомплектования 110-й кд генерал И.И. Масленников (бывший комбриг 2-й Конной) передал Панину 15-й запасной (Ворошиловский) кп, в котором было много калмыков из бывшей 111-й кд.

Эти события изрядно подорвали моральный дух местных жителей. Вдобавок советская администрация, осуществляя тактику выжженной земли, начала угонять скот за Волгу. Советские чиновники, видимо, ожидали, что кочевой калмыцкий народ уйдет через Замьяны и Астрахань в заволжские степи, но этого не произошло. Правда, на территорию Астраханского округа было целенаправленно выведено 5554 военнообязанных 1892-1925 годов рождения, и 20.000 гражданских лиц.[181] Затем из Астрахани эвакуированных людей направили в Актюбинск, Алма-Ату и другие местности Центральной Азии.

Начштаба Калмыцкого кавкорпуса вермахта Д.Арбаков, избежавший репатриации и после войны осевший в США, так описывал это время:

«В течение семи тяжелых боевых дней командование 51-й армии Южного фронта не оказывало помощи ОККД ни одним танком, ни одним самолетом. Мы были обречены на гибель. Плюс выгон скота из республики, голод родителей никак не настраивал солдат вести героическую борьбу. Тысяча бойцов вернулась в республику. В июле-августе скот из Ставрополья, Краснодарского края, Ростовской области уже стали выгонять за Волгу. Вернувшиеся солдаты 110-й начали отбирать этот скот и кормить семьи. Там и тут возникли до ста различных группировок из 15-20 человек, которые отбирали скот соседних областей и кормили народ. Советы их назвали бандитами. К приходу немцев уже существовали кавалерийские отряды — кормильцы народа».[182]