На «Баунти» в Южные моря

Первое, что увидели, перевалив через гребень, усталые, запыхавшиеся новоселы, были заросли хлебного дерева. Затем им встретились бананы и ямс. Все великолепно знали, что ни одно из этих растений не распространяется без помощи человека. Уж не заселен ли остров? И на всякий случай мятежники, прежде чем продолжать разведку, зарядили свои мушкеты. А дальше появился еще более явный признак того, что они не первые люди на острове: полинезийские идолы и каменные алтари, так хорошо знакомые им по Таити и Тупуаи. Но изваяния и алтари были старые, поросшие мхом, и Крисчен стал склоняться к мысли, что обитавшие на острове полинезийцы давным-давно двинулись дальше.

Англичане тщетно искали описанный Картере ручей, зато нашли много хороших родников, и садовник Браун с удовлетворением отметил, что земля тучная и плодородная. Переночевав на берегу, отряд на следующий день завершил обход, так и не встретив никаких намеков на то, чтобы здесь остался хоть один из прежних жителей. В отличном настроении разведчики возвратились на корабль; даже Крисчен выглядел радостным и счастливым, каким его не видели много месяцев.

Однако радость быстро сменилась гневом, когда он узнал, что без них на «Баунти» уже поговаривали о том, чтобы бросить береговой отряд и идти на Таити. Крисчен усмирил строптивцев и велел незамедлительно выгружать провиант и уцелевший скот. Растения, которые они все эти четыре месяца так старательно оберегали, не пригодились, поскольку на острове их было и без того достаточно. Лодки не поспевали все перевозить, но Крисчен нашел выход — он распорядился использовать крышки от люков; получились устойчивые плоты с хорошей грузоподъемностью. Опасаясь, как бы новые сепаратисты на захватили корабль, Крисчен неустанно подгонял людей, никому не давая передышки.

Двадцать третьего января запасы и большая часть рей, такелажа и парусов были благополучно доставлены на берег и сложены между камнями в маленькой бухточке, которую впоследствии стали называть заливом Баунти. Еще до этого команда переселилась в две большие палатки, наскоро сделанные из парусов. Однако на «Баунти» еще оставались ценные предметы, которые мятежники хотели забрать. Крисчен по-прежнему опасался, как бы не воспрепятствовали его планам, и решил пойти на крайние меры, чтобы предупредить всякие попытки устроить новый бунт. В тот же вечер по его приказу корабль был подожжен, и, когда подняли тревогу, было уже поздно спасать «Баунти». Образцовый по своей краткости рассказ Дженни лучше самых длинных описаний показывает, что в этот миг думали и чувствовали мятежники. По ее словам, «они все зарыдали, увидев горящий корабль. Многие горько раскаивались, что не арестовали капитана Блая и не вернулись на родину, вместо того чтобы бунтовать».

То обстоятельство, что из всех девяти новоселов один Крисчен был твердо намерен поставить крест на прошлом и радовался возможности начать новую жизнь на Питкерне, не сулило ничего хорошего.

Глава седьмая Торжество Блая

Если говорить о литературной технике, то рассказать о событиях, предшествовавших бунту, в общем несложно: судьбы главных действующих лиц тесно переплетены, и есть только один главный стержень. Описать столь же ясно и вразумительно, что было после бунта, куда труднее, так как основное русло разветвляется и перед нами ряд эпизодов, далеко отстоящих друг от друга в пространстве и времени. Поэтому дальше соблюдать хронологический принцип невозможно. К счастью, ток событий все-таки объединен логической и драматической связью, которую исследователи до сих пор не замечали, хотя ее довольно просто выявить. Вот почему мы теперь вдруг переносимся на девять месяцев назад и возвращаемся в район Тофуа, чтобы проследить судьбы Блая и его восемнадцати спутников начиная с раннего утра 28 апреля 1789 года, когда они на сильно перегруженном баркасе отчалили от «Баунти».