На Бейкер-стрит опять хорошая погода, Или приключения веселых мусоров

“Профессор преступного мира” стоял на единственной тропинке, ведущей меж скал в направлении деревушки, и, широко расставив ноги, делал какие-то странные пассы руками, ужасно при этом гримасничая и шипя по-гадючьи.

– Вы что, нездоровы? – участливо поинтересовался Ларин. – Может, требуется помощь врача? – Он попытался шагнуть к злодею.

Тот в ответ еще сильнее задергался, будто невидимый кукловод под джазовую мелодию начал дергать за ниточки, на которых болталась марионетка.

Холмс схватил своего спутника за пальто. На лице сыщика застыл неподдельный ужас.

– Не подходите близко! Это приемы смертельной борьбы борицу, которой в совершенстве владеет Мориарти!

– Да? А я думал, что у профессора начинается эпилептический припадок. Послушайте, Мориарти, вы уверены, что вам не нужен врач?

От такого непочтительного отношения к его персоне лидер “девонширских” перестал дергаться и остановился.

– Это кто тут гавкает? – поинтересовался он.

– С тобой, собака, не гавкают! С тобой разговаривает капитан милиции Ларин, – твердо отозвался оперативник. – Руки в гору, и медленно ко мне!

– А боббика-мусорка своего ты нам в подарок оставишь? – ехидно осведомился Мориарти. – Который сейчас к фрау домой побежал?… Подождите, – вдруг спохватился “профессор”, – а вы-то что здесь делаете? Вы же должны быть сейчас у фрау вместе со вторым спутником Холмса!

– Ага, вот вы и проиграли пари, – вступил в беседу великий сыщик, – я же говорил, что причина отсутствия моего спичрайтера исключительно женщина!

– Если только профессор сам ей не разукрасил физиономию недели полторы назад, – возразил Ларин и обратился к Мориарти: – Я думаю, что вас уже давно заждалась уютная клетка с видом на реку. Не возражайте, мой юный друг.

И Андрей извлек из кармана револьвер.

Вид оружия, казалось, не произвел на злодея особого впечатления. Гримасничать он, правда, перестал.

– Послушайте, неразумный бобби! – сказал “профессор” со смехом. – Неужели вы думаете, что вам удастся засадить меня за решетку? Меня будут защищать лучшие адвокаты. Что вы сможете доказать в суде присяжных? Я чист перед законом.

– А что вы скажете по поводу убийства хозяина бифштексной? – Профессиональный интерес Холмса заставил его забыть о смертельной борьбе борицу. Да и револьвер в руке Ларина показался сыщику достаточно весомым аргументом. – А о похищении Энн Глюк? О гибели ее спутника в отеле? О баскервильских делах, наконец? Вам не выкрутиться.

– Забудьте, Холмс, – возразил Мориарти. – Тауэр не для меня. Присяжные в жизни не согласятся с этой версией. Кстати, положа руку на сердце, скажу, что последнее – это частная инициатива Степлтона. Эксцесс исполнителя, так сказать. Что же касается Петербурга… Да, признаю, я убил там человека, причем на глазах вашего бобби. Но это был мой человек. Он, подлец, хотел сбежать от девонширских конкретных джентльменов. Только у нас длинные руки. А попробуй кто-нибудь из вас заявить, как вы здесь появились, – сразу окажетесь в дурдоме. Вместе с милейшим Шерлоком. Ну да ладно, забудем. Я не зверь. Пишите письма мелким почерком. Я готов подождать несколько минут, перед тем как убить вас обоих. А вы, джентльмены, не станете же стрелять в безоружного?

– Он прав, – прошептал Холмс, – я успею написать несколько строк доктору. – И достал свой блокнот.

Андрей, продолжая держать злодея под дулом револьвера, усмехнулся:

– Нет, Мориарти! Вы слишком часто ошибаетесь. Это не я буду убеждать местных врачей, что я – нормальный. Это вы будете пытаться доказать нашим медицинским светилам, что не косите под дурака. И, ради бога, не думайте, что окажетесь в Тауэре. Я-то подразумевал вид на Неву из Крестов. Так что вставайте-ка в позу, приличествующую случаю: руки – в гору, ноги – шире плеч. И вообще, с чего это вы взяли, что после предупредительного выстрела в воздух я не могу вести стрельбу на поражение при задержании преступника?

– Нет у вас способов бороться с Мориарти! – не очень уверенно, но очень зло возразил лидер “девонширских”. – А у меня есть право на адвоката.

– Чего-чего? Ай дон'т андестенд. Ай дон'т спиик инглиш, – парировал Ларин. – Это типа: “Стой, стрелять буду! Стою. Стреляю”. На случай, если кому-то вздумается махать руками. А что касается способов…

Андрей еще раз улыбнулся и извлек из кармана портативный диктофон, позаимствованный на днях у знакомого журналиста, приходившего в “убойный” отдел за информацией для газеты. Правда, информация оказалась для акулы пера неподъемной, в результате чего пришлось договариваться с дежурным из вытрезвителя и отправлять спецтранспортом бесчувственное тело домой.

Диктофон же дожидался в кармане возвращения корреспондента.

– Вы знаете, что это такое? – поинтересовался Ларин, с удовлетворением отметив, как глаза Мориарти округлились, а длинные узловатые пальцы непроизвольно потянулись к диктофону. – Будешь сидеть, я сказал!

– Я все расскажу, только отпустите меня! – заканючил “профессор”. – Это все Степлтон. Это он хотел, чтобы вас посадили! Я помогу вам вернуться. Честное благородное сло…