На берегах озера Эль-явр

– Ты заплатишь мне клюквой. Грибы для меня дети Хоппера уже собрали и теперь сушат на соснах. А для клюквы готовы три новых ясеневых бочки. Вот ты их и заполнишь. И еще пообещаешь выбросить это платье и сшить себе новое. Согласна?

– Да, миленькая фру Свамменхевен. А когда можно прийти?

– Когда молодая Луна начнет свой новый цикл. Это будет завтра, Силджи.

Йотта легким шагом обошла громоздкую Силджун и отправилась дальше. Зеленый шелк взлетел от случайного ветра и ласково обнял тело, а колокольчики на браслетах отозвались веселым смехом.

На крыльцо дома смотрителя озера Эль-явр, шкипера и бывшего губернатора Исландии Оле Мортенлина, сына Бьорна Магнуса Таденлика, Йотта поднялась, приподняв подол длинной шелковой юбки.

Она вошла без стука, сияя улыбкой. Небрежно бросила сумку на скамью и спокойно села в деревянное кресло с резной спинкой и подлокотниками.

Синяя молния из глаз, порывистое движение навстречу, и внезапная остановка – Оле не стал торопить судьбу. Он сначала подошел к столу, пододвинул Йотте плоскую корзинку с голубикой и сел напротив. Потом встал и отошел к окну.

Недолго посмотрел на небо, повернулся к Йотте и спросил, удалось ли ей разломать старый сундук. Давно пора это сделать.

– Конечно, Оле. Этот Мик отъелся к зиме и за секунду превратил сундук в груду щепок. Ему так понравилось, что я отдала еще и посудный шкаф. Теперь мне надо всё новое. Ты поможешь, Оле? Я хочу, чтобы именно ты сделал новый сундук для хранения моих Книг предсказаний и записей.

– Йотта, ты же знаешь… Я готов немедленно начать работу. У меня давно приготовлены специальные ясеневые доски. Я их так согнул, чтобы сундук был пузатый и солидный. Я давно ждал, Йотта, этой минуты. Тысяча осьминогов и триста зубастых акул пусть нападут на меня, если я не сделаю для тебя самый красивый сундук в мире!

– Спасибо, шкипер Оле. Я хочу, чтобы ты украсил его узорами, как на твоей дощечке. Виноградины в орнаменте из листьев и солнышки-свастики правого и левого поворотов. Ты ведь знаешь, что это символы гармонии и единства сил созидания и разрушения. А мои книги именно об этом. И пусть виноградины будут как настоящие, шелковистые и тугие.

– Всё будет так, как ты хочешь, дорогая моя вёльва…

– А еще я хочу новый посудный шкаф. И тоже с резьбой. Сделаешь? В конце концов, чтобы получить такой почетный и сложный заказ, стоило прожить три жизни, Оле Мортенлин, сын Бьорна Магнуса Таденлика?

Оле присел перед Йоттой на низенькую скамейку, взял ее руки и поцеловал пальцы. Она улыбнулась задумчиво и тихо сказала, прикоснувшись ладонью к загорелой щеке шкипера:

– А ты знаешь, морской лодырь, я никогда не видела, как растет виноград. И клянусь разорванными ушами наглеца Берсерка – я не знаю запаха и вкуса спелых виноградин.

Что именно ответил Оле Мортенлин, какие слова он сказал, неизвестно.

Зато известно, что через три дня он купил два билета на самолет в виноградную страну на юге. Туда, где находится мир огня и оранжевых гор, страна Муспельхейм, в которой жарко даже зимой, когда в мире озера Эль-явр лежит снег, Мик Толстозадый и барсук Гревлинг спят в своих зимних домах, а боевой кот Берсерк по пятницам приходит в дом к старушке фру Андерсен поесть сырников со сметаной.

Еще известно, что профессор Артур Вильфранд сообщил Оле Мортенлину о получении допуска для прохода через зону Фронтира. Допуск на двоих и будет действителен в течение двух недель с момента перехода.

Эпилог

Один мой знакомый журналист, живущий в наших прохладных краях, сказал, что не верит в эту историю, и я просто всё выдумала.

Другой знакомый, политолог и аналитик, который работает одновременно в трёх мировых информационных агентствах, прочитал и желчно заметил, что я не следовала канонам мистицизма и сведущие в эзотерике люди мне не поверят.

Третий знакомый, простой армянский волшебник из Еревана, достал из кармана волшебную палочку, заварил пол-литра крепчайшего чая и сотворил себе допуск в зону Фронтира на берега озера Эль-явр. А что, волшебники тоже любопытны и им необходимо расширять собственный кругозор. Вернулся он через три часа или через три месяца и сказал только три слова:

– Это надо опубликовать!

А соседка Аллочка, замученная пятью беспутными детьми и мужем-алкоголиком, читала и оплакивала свою несчастную судьбу. Через день она принесла мне пирог с капустой, банку брусничного варенья и попросила написать только для нее «чтонибудь волшебное», и чтобы там была ее, Аллочкина, счастливая и сумасшедшая любовь.

Она даже пообещала, что будет целый месяц по средам и субботам убирать мою квартиру и каждое воскресенье ходить на базар, чтобы я могла спокойно сидеть за своим компьютером и писать для нее сказку. Она даже порывалась наскоро изложить сюжет, но мне надо было уходить на работу, и я ее аккуратно выпроводила.

Вот так по-разному относятся люди к этой предельно правдивой истории. Я ничего не придумала, все герои живы и здоровы, я с ними иногда встречаюсь.