На берегу

– Постараюсь продемонстрировать. А пока… – Он открыл ей дверцу машины. – У вас есть какое-нибудь хранилище?

– Подсобка. Вон там. – Дрю показала на дверь под лестницей. – Котел, водонагреватель и все такое. И кладовка.

– Можно временно воспользоваться? Я должен получить кое-какие вещи из Рима. Наверное, в понедельник.

– Никаких проблем. Ключ в магазине. Напомните мне завтра отдать его вам.

– Большое спасибо.

Когда Дрю устроилась за рулем, Сет захлопнул дверцу и постучал по стеклу. Она опустила боковое окно.

– Знаете, мне нравится проводить время с умной, уверенной в себе женщиной, которая знает, чего хочет, и добивается своей цели. Как с этим домом. Целеустремленность и увлеченность очень сексуальны. – Он помолчал пару секунд. – Это я приударил за вами, если вы не поняли.

Она смотрела ему прямо в глаза, пока стекло снова не разделило их лица.

И хихикнула только, когда отъехала подальше.

Дрю обожала воскресенья за возможность просыпаться постепенно и цепляться за полудрему, пока солнечный свет, прокравшийся сквозь дрожащую листву, танцует на закрытых веках.

По воскресеньям никто ничего от тебя не требует, зато можно на досуге переделать кучу всяких дел. Она просто сварит кофе и поджарит рогалик в собственной кухне, а потом позавтракает в маленькой столовой, листая цветочные каталоги. Повозится под музыку в саду, посаженном собственными руками, без посторонней помощи. В ее воскресеньях больше не будет ни благотворительных завтраков, ни распродаж для бедных, ни обязательных семейных обедов, ни теннисных матчей в клубе. Ей больше не придется играть роль судьи в родительских баталиях, никто не будет обижаться и жалобно смотреть на нее, считая, что она приняла сторону противника.

Теперь она может просто лениво наслаждаться воскресеньями.

За все месяцы, что Дрю жила здесь, она ни разу не приняла это как данность. Не упустила ни капли удовольствия, с которым любовалась видом из собственного окна.

Вот и сейчас она открыла окно навстречу прохладному утру. Отсюда она могла любоваться собственной речной излучиной. Вокруг не было других домов, и она могла думать о посторонних людях, только когда ей этого хотелось.

В пестрых листьях печеночника, который она посадила в тени дубов, розовели бутоны. Покачивались на ветру лилии и колокольчики. А посреди болотной травы и камышей она расчистила крохотную полянку для влаголюбивых золотистых ирисов. Слышалось пение птиц, шелест ветра, случайный шлепок по воде рыбины или лягушки.

Забыв о завтраке, Дрю направилась к парадной двери, чтобы постоять на веранде и просто полюбоваться видом. Она так и осталась в короткой пижаме, и некому было критиковать внучку сенатора за неподобающий вид. Никаких репортеров, никаких фотографов, рыскающих в поисках сенсации для светской хроники.

Только чудесный, чудесный покой.

Дрю подхватила лейку и понесла ее в дом, наполнила водой, пока варился кофе. Сет Куин прав в одном. Она точно знает, чего хочет, и добивается своей цели. Может, она не сразу поняла, чего хочет, но когда поняла, то сделала все, что сочла необходимым.

Она хотела вести бизнес, в котором проявились бы ее творческие способности и который принес бы ей счастье. И она обязательно добьется успеха. Самостоятельно. Хорошо бы открыть маленький садовый питомник или заняться ландшафтным дизайном.

Правда, пока она не ощущает особой уверенности в своих силах. Ее садовые эксперименты ограничиваются собственным двориком в Джорджтауне и комнатными растениями. Хотя результатами можно гордиться, вряд ли она стала экспертом, но в цветах она разбирается, это уж точно.

Она всегда хотела поселиться в маленьком городке с неторопливым ритмом жизни. И она хотела жить у воды. Вода всегда притягивала ее.

Ей нравится аккуратность неунывающего Сент-Кристофера, вечно меняющиеся краски и настроения залива. Она любит слушать лязганье бакенов и гортанный зов туманного горна. Она освоилась с непринужденным дружелюбием местных жителей, пригнавшим Этана Куина проверить, не пострадала ли она во время бури прошлой зимой.

Нет, никогда не вернется она в большой город.

Родителям придется привыкнуть к тому, что дочь далеко – географически и эмоционально. Дрю ни минуты не сомневалась, что так лучше для всех. И пусть это покажется эгоистичным, сейчас ее больше волнует то, что лучше лично для нее.

Дрю закрыла кран и, глотнув кофе, отнесла чашку и лейку на веранду, уставленную растениями в горшках. Когда-нибудь она пристроит к дому оранжерею и сама будет выращивать цветы на продажу, только оранжерея не должна портить затейливые очертания дома.

Дрю обожала его остроконечную крышу, витиеватую и пышную отделку. Большинству людей все эти излишества и ярко-голубой цвет среди зарослей и болот показались бы причудливыми, но Дрю видела во всем этом более глубокий смысл. Дом может быть таким, как ты хочешь, и стоять там, где ты хочешь, только нужно очень сильно этого хотеть.