На берегу незамерзающего Понта (СИ)

— Все узнали? Отлично! А теперь мне нужен доброволец, которого мы назначим снимать шоу Оркестра продрогших сердец. Мы же хотим стать звездами Ютуба? Девушка! Девушка, шарф бордовый! Стучать или снимать?

Полинкины брови удивленно взлетели и уперлись в край шапки, когда она поняла, что предводитель клоунов из Хьюндая обращается к ней.

— Рукавицы снимите! — продолжал он распоряжаться, направляясь к их со страдалицей креслам под хохот окружающих — люди оживились. Когда хоть что-то происходит — это лучше, чем ничего. Ничего, растянувшееся на несколько часов кряду. — Станете тут на проходе, чтобы по центру, ok? А то, кажется, уже примерзли к своему креслу.

Она демонстративно пожала плечами, но, подумав, проговорила — очень медленно, чтобы не было слышно, как стучат зубы:

— Тут все такие.

Замешательство — всего лишь секундное. Хотя и того хватило, чтобы он разрешил себе перейти на «ты». И, словно бы между делом, прозвучало:

— Но только у тебя цвет лица сливается с обивкой. В песне… сейчас услышишь… будет про это — в припеве, — теперь он был очень близко. Наклонился, подавая ей руку. Ладонь без перчатки. Смеющиеся глаза — сощуренные, с ресницами, тенью ложившимися на красные щеки. И тихо, чтобы слышала только она: — Зато в кадр не попадешь.

— Сильно надо?

— Ну никакого покоя, а! — в одно мгновение вышла из спящего режима соседка, активизировав все свои гневные функции разом — на мороз, на поезд, на наглецов, попытавшихся развлечь одеревеневший от холода народ. До этого она просто недобро зыркала, игнорируя «репетицию». — И так настроения нет, еще вы тут!

— Да мы все тут… — не растерялся парень. — И надолго.

— И концерт надолго? — вздохнула Полина.

— Если оператор не запорет дубли, то нет. Ну… или если не начнут вызывать на бис.

— На би-и-ис… — ворчливо протянула Полина, но все же поднялась со своего места, к которому, и правда, начала почти примерзать. Выбралась в проход и подошла к парню. — Ну, давай телефон, Фредди.

— Я создаю праздничное настроение! — трубка, протянутая ей. Кончики ледяных пальцев. До звона в ушах. Тяжесть смартфона в ее ладони и его удаляющийся затылок. Энергичной походкой он направился к своей персональной группе клоунов. Оркестр продрогших сердец. Рождественская фантасмагория.

— Так, теперь, когда все на местах, — снова зазвучал его голос под похрюкивание друзей, — напоминаю. Правой-левой-хлопок. В припеве подпеваем. У нас рок-концерт в экстремальных условиях наступления ледникового периода в отдельно взятом поезде, потому греемся вместе.

— Тебя как потом на Ютубе найти? — крикнул с места молодой мужчина, как и прочие, угоравший над происходящим. Не скептик — активный участник.

— Группа «Мета». Поиск чего-нибудь да выдаст.

— И не забудь лайкнуть, — выдал кто-то из шумной компании.

— Ну че, погнали? Снежная королева, мотор, начали! Три-четыре.

Нахрапом. Сразу. Потому никто и не отвертелся, что вполне закономерно. Он просто ставил перед фактом.

Правой-левой-хлопок.

Правой-левой-хлопок.

Ребята у прохода задавали ритм, подхваченный, как ни странно, за редким исключением даже скептиками, на чьих лицах вместо недовольства начали вырисовываться улыбки. Клоуны с заразительной энергией и парой гитар. Гитара оказалась и в руках их лидера.

Правой-левой-хлопок.

Правой-левой-хлопок.

— Привет! Я, Мирош, и группа «Мета» при поддержке пассажиров первого вагона 761-го поезда, компаний «Укрзалізниця» и «Hyundai», а также десятиградусного мороза, рады представить вам новую песню нашего коллектива. Слова мои, музыка почти народная. Поехали!

Правой-левой-хлопок.

И его неожиданно пронзительный, с небольшой хрипотцой голос, тут же проникнувший куда-то в подкорку, глубоко внутрь, практически речитативом:

Холод минус десять, мороз собачий,

Детка, мы застряли тут посреди полей,

Ты знаешь

Посиневший фейс,

The Fucking Place -

Это в Интерсити рождественский рейс!

Смех в противовес серьезному лицу новоявленного Меркьюри.

Театральным движением вскинутая рука, указывавшая пальцем на камеру телефона. И припев:

We will, we will rock you!

We will, we will rock you!

Света тоже нет, и заряд садится,

Детка //подмигнул — подходя все ближе к Полинке//, разведем костер — посреди вагона

Знаешь,

Посиневший фейс,

The Fucking Place -

Киев-Одесса рождественский рейс!

Вместе!

We will, we will rock you!

We will, we will rock you!

Правой-левой-хлопок. Им подпевали не все, даже, пожалуй, немногие. Но людей отпускало напряжение. Ржали с текста. Ржали с парней, неожиданно разукрасивших мрачную действительность. Ржали с движений Мироша, от которых так и веяло чем-то масштабным, не помещающимся в вагон поезда. За окном, в степи, ему было бы легче развернуться, совладай он со стихией.