Читаем На берегу сладкой реки полностью

Распластавшись на траве, Тен понемногу подбирался к тому месту, где его ждали Мэри и Белл. Где же они? Брайан на мгновение застыл, прислушался и двинулся снова.

Как они там оказались - неизвестно, но вдруг из кустов выскочили несколько человек и бросились к нему. Переворачиваясь на спину, он выстрелил из винтовки по ногам нападавших. Кто-то, вскрикнув, упал почти на него. Еще раз перевернувшись, Брайан вскочил, держа винтовку обеими руками. Первого, налетевшего на него, встретил коротким ударом приклада в лицо, и тот опрокинулся навзничь, обратным движением ткнул стволом под ребра второму, затем заехал прикладом в челюсть третьему.

Бандиты окружили его, но Тену нравились схватки врукопашную, и он был готов к ним. В Иностранном легионе часто приходилось вступать в ближний бой, а в рукопашной схватке нет лучшего оружия, чем приклад винтовки в натренированных руках. Его враги не ожидали такого отпора.

В неистовстве и злости отчаяния Брайан набросился на них, нанося резкие сокрушительные удары по голове и телу. Опасаясь попасть друг в друга, бандиты не использовали оружия. Но он исхитрился и выстрелил почти в упор. Его противник упал и не шевелился. Жестокая схватка оборвалась мгновенно. Один бандит, перепуганный до смерти, улепетывал сквозь кусты, другой стонал в траве. Еще двое лежали безмолвно.

Боясь быть замеченным на фоне неба, Тен припал к земле, тяжело дыша, потом, опираясь на винтовку, пополз вперед. Возле одного из бандитов задержался, разглядел у него за поясом рукоятку револьвера и забрал оружие.

Мэри находилась где-то рядом. Прежде Брайан знал многих женщин, и красивых женщин, но его не тянуло ни к одной из них, как к Мэри. Он понял это не сразу, уже когда дело зашло слишком далеко. Девушка завладела его душой и даже откликнулась на его чувство. Но что их ждет? Тен знал, как относится к нему майор Деверо, и не осуждал его. Кто он такой, чтобы составить счастье девушки, подобной Мэри? Человек с сомнительным прошлым, без видимой перспективы даже на военной службе, где после войны появится множество офицеров, ищущих постов. Осталось в силе предложение из Вашингтона. Он владеет иностранными языками и лучше многих знаком с армиями различных стран мира. Но и на ниве дипломатии его шансы весьма зыбки.

Постепенно Брайан отдышался. Где же Мэри? И Белл? Далеко они не могли уйти, и крикнуть он не решался, чтобы не выдать своего местоположения. Обозленные бандиты теперь жаждут с ним разделаться, а ему достаточно и одной пули. Огромное напряжение, которое он испытал, окончательно лишило его сил. Тен чувствовал, что в любой момент может потерять сознание. Он закрыл глаза: веки были горячими и сухими. Губы распухли и потрескались. Неужели лихорадка?

Где-то верещал сверчок, низко над головой пролетел козодой. Брайан сидел, утратив весь свой запал, и просто надеялся, что его оставят в покое.

Но он должен найти Мэри и Белл. Эта мысль молоточком стучала в голове. Он полагал, что они где-то слева, шевельнувшись, вдруг услышал слабый шепот.

- Тен?

- Я здесь!

Он произнес эти слова тихо, но недостаточно тихо, поэтому рядом сразу просвистел целый рой пуль. Брайан распластался по земле, то же самое сделала и Мэри. Она отыскала его руку и крепко сжала. Они так и лежали, пока вокруг грохотали ружья и сыпались пули.

Вдруг раздался дикий вибрирующий крик агонии и страха, затем наступила тишина.

Потом они так долго лежали неподвижно в этой тишине, что Тенадор Брайан заснул.

Чья-то рука настойчиво тянула его за плечи:

- Тен! Тен! Проснись!

Брайан очнулся, но сознание его оставалось затуманенным. Он повернул голову и огляделся. Их окружали низкорослые кустики и карликовые деревца, не далее чем. в тридцати футах тянулась лощинка, где бандиты предыдущей ночью устроили засаду.

Мэри все еще трясла его за плечо.

- Тен! Пожалуйста!

- Что... что такое?

- Уже почти светло, Тен, и кто-то ходит вон там. - Она показала рукой, но не в сторону лощинки.

Брайан сразу вспомнил и сел. На земле лежали два трупа... третий бандит куда-то уполз.

Келси... к ним приближался Рубен Келси.

Брайан проверил запасной револьвер. Все шесть гнезд барабана оказались заполнены.

Примерно в пятнадцати ярдах находилась Белл, рядом с ней лежал Джейсон. Ему как-то удалось слезть с лошади, а может, он упал с нее.

- Он жив? - спросил лейтенант.

- Думаю, да. Был, по крайней мере.

Тут Мэри опять схватила его за руку. Ах, как она хороша, пронеслось у него в голове, даже сейчас, совсем измотанная, вся в грязи, с растрепанными волосами!

- Тен, кто там? - прошептала она.

- Келси.

- А остальные?

- Если он идет сюда, к нам, значит, они или мертвы, или сбежали. Ему ничего не стоило затесаться меж ними и уничтожить всех по одному. Он способен на такое.

- Что же нам делать?

Брайан посмотрел на нее.

- Я буду драться. Придется. Если мы попытаемся убежать, он перестреляет нас. Если мы попробуем договориться с ним, он улыбнется и согласится, а потом убьет Джейсона и меня при первой возможности.

Брайан замолчал и тут же услышал смех неподалеку.

- Рассуждаешь правильно, приятель. Но, по-моему, ты не в состоянии драться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука