На безымянной высоте

— Не, что ни говори, если бы не этот лейтенант... — все еще повторял, крутя головой, водитель Краснов. Похоже, он никак не мог прийти в себя после всего случившегося.

— То что бы было? — перебил его капитан Шульгин, и сидевший на бампере своего «ЗИС-5» водитель Краснов тут же вскочил. — Если бы не лейтенант Малютин, то что бы произошло? — повторил вопрос Шульгин.

— Ну я так-то не знаю... — растерялся тот.

— Зато я знаю. Вы привезли бы этих вооруженных диверсантов прямо в расположение штаба полка, куда они и собирались,так?

— А что я мог сделать? — Краснов развел руками. — Он мне автомат под ребра: вези, мол.

— Во-первых, сначала сменить штаны, — насмешливо сказал капитан Шульгин и, не торопясь, закурил папиросу из той же пачки «Казбека», из которой угощал старшину Безухова, после чего протянул ее водителю: — Курите!

Когда тот послушно взял одну, Шульгин повел раскрытую пачку по кругу, и она быстро опустела.

— Я хотел применить военную хитрость, в смысле чтоб их обмануть, — сказал, приободрившись от такого внимания, водитель Краснов после первой затяжки. — Пусть думают, что я их испугался, и таким образом утратят бдительность...

— А что дальше? — спросил Шульгин.

— А потом бы что-нибудь, наверно, придумал. Я, товарищ капитан, воевать с диверсантами не обученный. Я больше за рулем, всю войну, считайте, прошел.

— Тут ведь не надо обучаться борьбе с диверсантами. Тут надо просто не забывать свой воинский долг. А в чем он состоит? Помните, как учил Суворов: сам пропадай, товарища выручай. Вот и выручили бы своих товарищей... Я, Краснов, там все осмотрел. И увидел: на дороге есть одно такое место справа по ходу, где обрыв и глубокий овраг, — продолжал Шульгин. — Это чуток не доезжая развилки, где вас ждал лейтенант Малютин. Вы видели этот обрыв?

— Ну видел...

— Видели... Так вот, исполняя свой воинский долг, согласно присяге, ты, ефрейтор Краснов, должен был на полном ходу повернуть руль вправо и сбросить машину вместе с диверсантами в этот овраг. А то если бы лейте­нант Малютин не справился с диверсантами, в силу их численного превосходства, ты так бы и привез сюда этих власовцев или фашистов... То есть упустил ты, ефрейтор, шанс погибнуть смертью храбрых, как написали бы тебе на родину в похоронной. И потому ты умрешь как трус и предатель, по приговору трибунала... Все, нечего тут рас­сиживаться! Вставай, идем со мной!

Когда Краснов и шедший рядом капитан Шульгин поравнялись с Иноземцевым, тот остановил их жестом:

— Товарищ капитан, куда вы ведете нашего водителя?

— Я его арестовал, — холодно ответил Шульгин. — Он, конечно, не диверсант и даже Родину любит... Лю­бишь Родину? — спросил он у понурого Краснова.

— Да... — ответил тот.

— Вот видите, Родину он любит, но собственная шку­ра ему все равно дороже. И привез бы прямо сюда, в сво­ей машине, которую мы хорошо знаем, этих диверсан­тов-смертников в нашей форме, вооруженных граната­ми и автоматами. Если бы не лейтенант Малютин. И тог­да не разговаривать бы нам сейчас с вами, товарищ май­ор, а ваше совещание пришлось бы закрыть по причине

гибели всех или большинства его участников... Что смот­ришь? — прикрикнул капитан Шульгин на водителя. — А ну пошел, и не оглядывайся!

Иноземцев ничего не ответил капитану, а только дол­го смотрел вслед, играя желваками.

4

Иноземцев вернулся в штаб, где продолжались, раз­гораясь, прения, заводилой которых был он сам, самый младший по званию и самый молодой среди присутству­ющих.

— Попрошу сосредоточиться. — Полковник Егоров постучал карандашом по столу. — Продолжайте, Сергей Павлович. Вы готовы? Больше не будете отвлекаться?

— Постараюсь, товарищ полковник... Для меня глав­ный урок войны такой: немцы не дурнее нас, — сказал Иноземцев. — А в тактике до сих пор они зачастую ис­куснее.

— Тебе, Сергей Павлович, в немецком Генштабе бы служить, — сказал все тот же Анисимов, и все рассмея­лись.

— Повторяю, — продолжал, нахмурясь, Иноземцев. — На месте противника я бы именно здесь, на нашем учас­тке, где «исы» и «тридцатьчетверки» могут развить наи­большую скорость, заманил наши танковые соединения подальше в глубь своей обороны и там уничтожил, — ска­зал Иноземцев. — Полагаю, именно таков их план.

— Так все-таки какие у тебя подтверждения твоим доводам? — спросил Егоров.

— Первое. Противопехотные мины должны ввести нас в заблуждение. Мол, немцы не ждут здесь нашей тан­ковой атаки. И это им, судя по всему, во многом уда­лось. — Иноземцев мельком глянул на полковника-ар­тиллериста Анисимова. — Второе. Эти минные поля должны отсечь пехоту от танков. А это означает одно: про­тивотанковые средства ждут нас где-то здесь и здесь, в глубине обороны, в районе высоты восемьдесят девять. — Он обвел это место указкой на карте и снова взглянул в окно. Там уже никого не было.

— Пока это только твои предположения, — сказал полковник Анисимов.

— Это верно, — кивнул полковник Егоров, взглянув на часы. — Когда мы получим достоверные сведения о противнике?