На блюдечке(СИ)

- Да брось, я же просто защищаю свой покой. И Сильвии. Мы заслужили право не волноваться, что какой-нибудь остолоп опять влезет в дом и всё там разнесёт. Если кто-то ещё интересуется этими вопросами, я должен знать кто и почему.

Эйдриан покачала головой и убрала мобильник в карман.

- Да я и сама мало что знаю. Заявились на той неделе какие-то северяне...

Несмотря на свою внешность, Эйдриан была коренной островитянкой. Как и все уроженцы гряды, она называла северянином любого гостя с материка. Даже если он приехал из Браунсвилла, штат Техас. Так что разъяснением это было трудно назвать. Правда...

- Как понять "заявились"?

- Неожиданно пришли, нагрянули, ввалились без предупреждения, вроде тебя. Короче, я вообще первый день здесь работала, ещё ничего не понимала, а тут эти...

- Выходит, ты тут всего неделю?

- Угу. Как начальство узнало про мою беременность, так сразу же меня сюда и определило. От греха подальше. Чтоб ничего со мной не случилось, и им не надо было отвечать. Я возражала, само собой, но куда там! Приказы не обсуждаются.

- Принять их тоже тебе приказали?

- Фрэнк позвонил и сказал, чтобы я показала этим парням всё, что они попросят. Ну, и не позволила им ничего, как ты выразился, изъять. И вопросов задавать не велел. Ни им, ни себе.

- Они пытались что-то умыкнуть?

- Совсем наоборот. Таких послушных и вежливых клиентов можно только желать. Если я чего-то в явном виде не разрешала, они и не думали этого делать.

- Так, и что же им надо было?

- Поначалу просто все документы за лето шестьдесят третьего. Но потом они нашли пометки этого Эткинса, увидели, как он там всё разложил, и, естественно...

- Тпру-у-у! Попридержи лошадей, дорогая, что ещё за Эткинс?

Эйдриан недоумённо уставилась на него. Потом, видимо, поняла, что забежала вперёд паровоза.

- Его я тоже почти не видела. Этот тот мужик, который отсидел четвертак за попытку убийства следователя в девяностом. Как его фамилия... ты ж называл...

- Милна, что ли?

- Во-во. Где-то полтора месяца назад он вышел и приехал сюда, заявляя, что был осуждён по ложному обвинению. Просил допустить его в архив, чтобы он мог изучить дела, которые вёл тогда Милн. Его поначалу не пускали, но он смог собрать все справки. Тогда здесь ещё Надин работала...

Надин была Сильвиной подругой и заведовала в полиции, естественно, вычислительной техникой. Когда-то она здорово помогла им в одном расследовании, но, так сказать, превысила полномочия. За что едва не вылетела со службы, а то и чего похуже. Со временем, правда, всё простилось и забылось, но к своим делам они её больше старались не подключать. Во избежание.

- Она же у вас, вроде, по компьютерам...

- Именно. Ты ведь понимаешь, сколько у неё работы. Куда там до архива. В кризис мы все что-то с чем-то совмещаем. А Эткинс там все дела с шестьдесят третьего по девяностый в идеальный порядок привёл. Всё разложил в хронологическом порядке, подписал. В общем, серьёзно подошёл к делу. Видать, надо было человеку. Северян это очень заинтересовало. Они часа два Надин про него расспрашивали. Но это всё было без меня.

- Так Эткинс должен был смотреть дела девяностого года.

- Значит, он нашёл связь с шестидесятыми. Или Милн нашёл, а он прочёл в его отчётах. Не ты же один такой умный. Ты пойми, я видела только, как те два парня узнали об этом и буквально на дыбы встали от любопытства. Но удовлетворяла его Надин.

- И где она сейчас?

- В городском вычислительном центре, на Туманных Холмах. Там какие-то курсы проводятся. После обеда вернётся.

- Чего у нас только не проводится. Вроде бы, маленький островок, а мероприятий на целый штат.

- Курорт, чего ты хочешь?

Конечно, с Надин нужно поговорить, но лучше, если это сделает Сильвия. Глядишь, к вечеру и она освободится.

- Как эти северяне хоть выглядели?

- Неплохо. Импозантные мужчины в расцвете сил. Лет тридцать, от силы тридцать пять. Один вообще красавец, огромный голубоглазый блондин, гора мускулов, говорит басом. Другой поменьше, смуглый, явно с азиатскими корнями. Филиппинец, наверное.

- А этот, Эткинс?

- Его я только издалека видела, тогда даже не знала, кто он такой. Ну... лет пятьдесят, худой, чернокожий, наголо стриженый, рост не назову, он сидел. Э-э-э... в прямом смысле слова, на стуле. Пожалуй, всё.

- Ну, что же, тогда пусти меня в свои чертоги...

"...что не оставляет сомнения в попадании стоков из строения шестнадцать по улице Линкольна в оросительную систему сквера Дня Независимости". Аминь. Ник захлопнул папку, положил на верх стопки, потянулся за следующей, но там было пусто. Он недоумённо взглянул на обложку отложенной. А, ну понятно. "Дело закрыто 28 декабря 1990 года". Папка содержала материалы действительно последнего расследования в том году. И сверхусердный Эткинс, и, возможно, загадочные визитёры не так давно, добравшись до неё, понимали, что дальше ничего интересного не будет. Вернее, ничего интересного не было уже за полгода перед ней, с момента смерти Милна, но она символизировала окончательность этого вывода.