На ближневосточных перекрестках

Нохаза бума пригласил меня к себе на бак выпить чаю, который на примусе готовил высокий негр-кок. Я с любопытством смотрел на капитана Али — потомка знаменитых морских разбойников. У него пухлое, немного одутловатое лицо с правильными чертами, живые карие глаза, спокойные движения. Али одет в белую до пят рубаху, на плечи накинут тонкий плащ (аба), два черных жгута перетягивают белый платок на голове. Он родом из Рас эль-Хаймы — крошечного арабского шейхства, считавшегося до его разгрома английскими фрегатами в 1812 г. оплотом пиратов Персидского залива. Сейчас это шейхство входит в состав независимого государства Объединенные Арабские Эмираты.

Что побудило его пригласить меня, европейца, неверного? Желание скрасить разговором долгое ожидание или стремление рассказать, с каким трудом достаются драгоценные жемчужины?

Вот как я оказался на судне Али.

В 100 м от берега, захламленного выброшенным морем мусором, на мелкой зыби покачивается бум. На его высокой резной корме стоит человек, вокруг которого суетятся матросы. Судя по уважительному к нему обращению, я понимаю, что именно этот мужчина и есть капитан, к которому следует адресовать просьбу относительно моего желания побеседовать с нохазой и матросами.

Парень, с которым я познакомился в порту Эль-Кувейт, кричит нохазе: он говорит обо мне. Я жду, какое решение примет капитан. Короткий взмах рукой — и я уже в долбленой лодке, направляющейся к буму. У трапа нас встречает нохаза, которому я сбивчиво объясняю, что привело меня на борт корабля.

— Аля хашни! — говорит он, — дотронувшись пальцами до своего носа, что в буквальном переводе означает «на носу». Это образное выражение, распространенное в странах Персидского залива, можно объяснить, как полное согласие сделать все, чтобы угодить собеседнику.

Чтобы как-то завязать разговор на интересующую меня тему, привожу факты, так или иначе связанные с жемчугом, из известных мне легенд. Рассказываю о том, что ассирийские цари брали с жителей архипелага Бахрейн дань «рыбьим глазом», как в то время называли жемчуг. Он высоко ценился у древних, и даже в Библии ему посвящено несколько строк: «…подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел, и продал все, что имел, и купил ее». Счастливой обладательницей редкой по величине жемчужины была египетская царица Клеопатра. В минуту смертельной опасности Клеопатра и Антоний растворили ее в бокале с вином и выпили его, с тем чтобы жемчужина никому не досталась. Арабские историки раннего средневековья засвидетельствовали факт. Когда одна сирийская принцесса послала в Мекку в качестве дара две сережки с жемчужинами величиной с голубиное яйцо каждая. В древности жемчуг был настолько редким украшением, что эта принцесса вошла в арабскую историю под именем Зуль Картайн (Имеющая две сережки). У римлян желтый жемчуг был символом богатства, коричневый — мудрости, белый — свободы, зеленый — счастья. У жены императора Калигулы была жемчужина, которая сохранилась до наших дней. Теперь ее оценивают в 6 млн. долларов. Китайская медицина приписывает жемчугу необычайные качества: он улучшает зрение, слух, восстанавливает силы.

Мой собеседник слышал об этих фактах, но как человек, хорошо знающий свое дело, ставит под сомнение сведения о величине жемчужных зерен. От него я узнал, что жемчужина образуется в раковине лишь тогда, когда раковина поднимается на поверхность и, раскрыв створки, ловит дождевую каплю. Чтобы жемчужина была красивой, море должно быть бурным и мутным. В годы, когда мало штормов, жемчужин образуется мало, и наоборот. Так считают арабы Персидского залива. Появление жемчужины арабы, конечно, связывают с Аллахом, который может и не разрешить раковине иметь драгоценное зерно.

Жемчужина образуется в потревоженной мантии из песчинки, попавшей туда через приоткрытые створки. Защищаясь, устрица обволакивает инородное тело слизью, постепенно наращивая на нем слой опалового вещества. Далее, в зависимости от величины раковины, состояния ее «здоровья», питания и температуры воды через некоторое время образуется блестящий шарик. Иногда жемчужницу прокалывает какой-либо паразитирующий на ней рачок или раковина, и, с тем чтобы закрыть это отверстие, она выделяет веществе, образующее шарик. Так, в «раненых» жемчужницах против отверстия, как правило, всегда находится зернышко.

Жемчужный промысел известен в Персидском заливе очень давно. На отмелях у Ормузского рога, и только там и сейчас добывают редчайшие жемчужины нежно-розового оттенка, называемые «золотая роза».