Читаем На большой дороге полностью

На большой дороге

Мало ли что непоказанное! А вы, ребята, коли ежели мне приятели, – коли кто приметил гнездышко: сейчас покажи мне. (Молчание). А вот, братцы, Бог даст, полая вода придет, рыбу пойдем ловить. Как занятно!

Матрена.

Ну, этим рыбакам-то спать пора. Снуют, снуют день-то деньской, умаются.

Дементий.

Что ж скажи, ребята: за нами дело не станет, мы и спать можем. (Встает и почесывается). Погода, значит, самого-то задержала… Оченно уж вьюга-то. Теперешнее дело, как раз с дороги собьешься. Беда, тетушка Матрена, об эту пору в дороге! Не приведи-то Господи! Стужа! Глазыньки тебе это все залепит, борода обмерзнет, злой сделаешься, животину бьешь, ровно бы она причинна! Все это, значит, Божья власть, а ты в ту-пору ничего этого чувствовать не можешь, потому сердце в тебе больно раскипится. (Потягивается).

Матрена.

Хозяина-то дома нет, словно бы и страшно одной-то.

Дементий.

Точно что одной-то жутко.

Матрена.

Да мне ноне целый день что-то не по себе, ровно бы я что потеряла, аль так душенька ноет.

(С улицы в окно слышится стук).

Дементий.

Не сам ли?

Матрена.

Кому ж, опричь его. (Выходит из избы).

Дементий (к ребятам).

А вы что ж не ложитесь? У меня спать чтобы, а то ведь я сердитый, наказывать стану.

<p>ЯВЛЕНИЕ IV</p>

Те же и ВАВИЛОВНА.

Вавиловна.

Пустите, православные, душу на покаяние. (Садится в изнеможении на лавку).

Дементий.

Ишь ты, как тебя занесло-то! В самую мятель-то ты, значит, и попала…

Вавиловна.

Ох, батюшки мои!..

Дементий.

Ты ноги не ознобила ли?

Вавиловна.

Моченьки моей нет!

Матрена.

Разденься, голубка. (Помогает ей раздеться). Ишь ты, на тебе одного снегу-то пудов пять будет.

Вавиловна.

Не чаяла я уж живой-то быть; думала, помру, в чистом поле, не замоливши грехов своих.

Дементий.

Что хитрого помереть в экую стужу! В экую стужу и мужику только в пору, а уж вашей сестре где. Ты теперича на печь ступай.

Вавиловна.

Ноженьки-то в снегу-то вязнут, идти-то неспособно, а тороплюсь поспеть засветло.

Дементий.

А ты далеча ли пробираешься-то?

Вавиловна.

В Москву, батюшка. Сыночек у меня в Москве живет.

Дементий.

По какой части?

Вавиловна.

По пачпорту ходил, а теперича приписался.

Дементий.

А вы господские были?

Вавиловна.

Господские, батюшка, господские.

Дементий.

Чьих?

Вавиловна.

Семен Иваныча Батурина. (Продолжительное молчание).

Дементий.

От господ-то отошли теперича?

Вавиловна.

Слободные, батюшка.

Дементий.

Ведь тебе, баушка, чай все равно: ты старый человек. Ведь тебе годов, чай, много?

Вавиловна.

Много, батюшка.

Дементий.

Ты французское-то раззорение помнишь ли?

Вавиловна.

Помню, голубчик, все помню. В те-поры, как ему придти-то, французу-то, на небе все столбы ходили. Небо это загорится, и пойдут столбы, и пойдут столбы. Думали тогда, к мору, ан ждем-пождем – он и пришел и двенадцать языков с собою привел.

Дементий.

Двенадцать языков – это ты верно. Видимо-невидимо, говорят, их привалило тогда. Дедушка нам сказывал.

Вавиловна.

В те-поры наш энерал кресты свои, медали все понавесил, да ночью, с Васильем фалетором на войну и уехал.

Матрена.

На стражение?

Вавиловна.

Да, матушка. Прощайте, говорит, православные, еду я проливать свою энеральскую кровь. И могилку батюшке велел себе выкопать у церкви. Да Бог его помиловал, голубчика, опять к нам приехал. Как это у французов землю эту ихнюю под нашего царя подвели, в нашу веру правую их всех перегнали – он и приехал, и помню это, немца с собой привез; барчат он тогда, сказывали, на разные языки обучал по-ихнему.

Дементий (потягиваясь).

Ишь ты, старинные-то люди, тетушка Матрена, все знают! Ну, прощайте. Ты, бабушка, на печь бы шла. (Хочет идти. С улицы слышится невнятный разговор; все прислушиваются). Что это, тетушка, словно как сам приехал. (Молчание). Да, он и есть! Его речи-то. Что за причина! (Разговор становится внятнее). «Да тут, в Алешине,». «Да, как же ты прозевал?» «Надо бы бежать». «В экаю вьюгу много ли набежишь, зги Божьей не видать». (Все в недоумении; Дементий смотрит на Матрену вопросительно). Отпирай, ступай! (Матрена бежит и возвращается с Потапом).

<p>ЯВЛЕНИЕ V</p>

ТЕ же и ПОТАП, окоченевший от холода.

Матрена.

Чтой-то, батюшка!

Потап.

Божеское попущение!

Дементий.

Что ты, Потап Митрич?

Потап.

Ограбили!

Дементий.

Как ограбили!