На бурных перекатах

Бузыкин сделал вид, что поверил, и даже поклялся, что больше никогда не влезет не в свое дело. При этом он разыграл такой испуг, что она успокоилась: будет, дескать, молчать, как рыба. Но в действительности он просто затаился: он уже точно знал, что тут Алина «кидает» своего шефа, или кем тот ей приходится, и вряд ли такая информация ему понравится. Таким образом забрезжила надежда если и не избавиться от нее, то выйти из-под ее контроля. Осталось только ждать удобного момента. И он вскоре выдался, этот момент, когда Шклабада в очередной раз приехал в Херсон и сам пожелал встретиться с ним. При этом он проигнорировал Алину, не сообщив ей даже о своем приезде. В конце беседы Бузыкин как можно наивнее поинтересовался, как дошла – и дошла ли? – очередная партия товара до адресата. И пояснил ничего не понявшему шефу, что Алина отправила (как всегда!) меха на такую-то сумму на таком-то корабле, с таким-то человеком – имя, фамилия, статус. (Все, как по протоколу, не зря же в органах служит). И по тому, как долго Шклабада переваривал сие известие, Бузыкин понял, что попал в точку. Тогда, ободрившись, не преминул сообщить, что на днях Алина собирается отправить еще одну партию. Только, мол, пока он не установил, с кем.

Полковник медленно вышагивал по кабинету, сосредоточенно о чем-то размышляя и лишь изредка поглядывая на подчиненного. Наконец остановился и, глядя прямо в глаза Бузыкину, спросил:

– Следишь, значит, за Алиной? Ну, я так и думал. Считаешь, что обделяет тебя? Да не прикидывайся паинькой, я тебя насквозь вижу. Вы мне с этой дележкой вот где сидите! – провел он рукой по горлу. – Но за информацию благодарю. Только смотри: если сбрехал – она с тобой сама будет разбираться. По-cемейному, так сказать.

– А если нет? – напрягся Бузыкин. – Если это сущая правда?

– Тогда останешься один, – непонятно усмехнулся Шклабада. – Тогда придется тебе с ней развестись.

Ладно, иди и жди вестей.

Разочарованным и сникшим покидал Бузыкин кабинет шефа. Не на такую меру наказания для Алины он рассчитывал. Чем-то, видать, дорога она полковнику, что решил не избавляться от нее.