На что похожа любовь?

Не знаю, зачем еще больше вдруг стала рыть себе яму. Прорвалось любопытство. И еще мысль: а поверила бы я ему вот так же безоговорочно? И, к своему стыду, точного ответа у меня не было.

Денис засмеялся. А потом взглянул на меня так ласково, что внутри всё запело — несмотря на всю несуразность ситуации и моего состояния.

— И поэтому ты стала бы спрашивать сейчас такое? Ри-и-ита, — он притянул меня к себе и звонко поцеловал в щеку. Жаль, что не в губы. — Мы с таким тоже работаем. Составляем заявления в суд, отстаиваем интересы тех, чьи персональные данные попали к мошенникам. И даже был случай — коллеги рассказывали — когда реальные фотки личного характера слили в сеть — добились их удаления и наказания для виновного.

— А разве можно их удалить? Мне казалось, всё, что однажды попало в Интернет, останется там навсегда.

— Вообще, я согласен, Интернет — большая помойка. Или, знаешь, мне больше по вкусу другой вариант — как восточный базар: там чего только нет! Но удалить можно. Правда, не своими силами, а вот так, через суд. Долгая, в общем, история.

— А кто слил те фотки? — полюбопытствовала я. Вдруг и мне это как-то поможет, наведет на какую-то мысль, кого это вдруг так заинтересовала моя скромная персона.

— О-о-о, там брошенный любовник решил отомстить. Отправил фотки сначала ее мужу, а потом выложил в сеть. Короче, ничем хорошим такие истории не заканчиваются, хочу тебе сказать.

Об этом я и сама догадывалась. Но никаких вариантов мне это не выдало.

Оставалось лишь ждать, пока Денис что-нибудь выяснит. Он, кстати, оказался хорошим юристом. Когда мы подходили к моему дому, полез в телефон что-то посмотреть и говорит:

— О, уже всё исчезло.

— Что исчезло?

— Фотографию удалили. И сам контакт тоже пропал. Быстро сработали, молодцы. Увидели, что прочитано, и всё подчистили.

— А как же ты теперь… — начала было я, но парень уже повернул ко мне экран телефона со скрином. Там был открыт контакт с ящерицей и высвечивался номер телефона. Фото он разумно не стал мне показывать снова, хотя я не сомневалась, что и это доказательство у него сохранилось.

На следующий день спокойной жизни тоже не получилось. Прямо перед началом занятий на своем столе, где я обычно сидела на семинарах по истории зарубежной архитектуры и искусства, меня ждало то же фото, что прислали вчера Денису.

Я сделала медленный выдох, чувствуя, как вновь подступают слезы, и обвела глазами присутствующих. Многие из тех, кто уже собрался, смотрели на меня, ожидая реакции, и я поняла, что они видели.

Я скомкала фото, как можно спокойнее дошла до мусорки, швырнула его туда и села на место, готовясь к занятию. Руки тряслись, поэтому я старательно вцепилась в сумку, доставая из нее тетрадь и ручку, чтобы не выдать своей паники. Это была настоящая травля.

Значит, кто-то из них? Из однокурсников?

В кабинет с шумом ввалился Паша в окружении парочки парней и, увидев меня, многозначительно протянул:

— О-о-о, смотрите, главная звезда нашей группы уже на месте.

— Это ты? — спросила, не пряча злости.

— Что — я? — хмыкнул он.

— Занимаешься дурью.

— Я? — он оглядел присутствующих, как будто его только что прилюдно оклеветали. Только и оставалось, что сказать: «Люди добрые! Почто такая несправедливость-то творится?!» — Это твое темное прошлое всплывает! И такие люди хотят работать в сфере искусства! А еще, чего доброго, преподавать начнет!

— Ну ты и сволочь, Паша, — горько произнесла я в ответ.

В голове пульсировала лишь одна фраза: «За что?!»

Но на последних моих словах в кабинет вошли Гриша и Даша. Мигом оценив ситуацию, мой одногруппник, с которым мы успели уже подружиться, рывком шагнул к Паше и схватил его за грудки:

— Это ты, гнида, да?

— Ты че, сдурел либо, э… — тут же убрал надменную маску тот и жалостливо скукожился.

— Ты всем прислал эти мерзкие фотки.

О, Боже, только не это… Он еще и прислал всем.

Я беззвучно опустилась на стул, что не осталось без внимания тех, кто намеревался подраться.

— Рит, всё нормально? — спросил меня Гриша.

Паша, воспользовавшись его замешательством, вырвался из тисков, схватил свою сумку и рванул из кабинета. Его дружки ужались и притихли на своих местах. Гриша трижды в неделю ходил в спортзал, и долгие годы тренировок давали о себе знать — выглядел он внушительно, и проверять его мощь на себе никто не хотел.

— Гриш, пошли, — дернула его за рукав Даша.

Они сидели сзади меня, и я прошептала:

— Спасибо.

— Урод, — с ненавистью процедил сквозь зубы мой друг.

— Покажи, что он прислал, — попросила в ответ.

— Лучше не надо, — с жалостью глядя на меня, сказал Гриша.

— Я уже видела. Мне на стол тоже положили. И парню моему вчера прислали.

— Козел, — продолжал негодовать Гриша и даже стукнул кулаком по столу. — Нафига ему это надо?

— А вот этого не знаю. Мы с ним вроде не конфликтовали. Просто мой парень юрист, и мне нужен скрин. Чтобы номер был тоже виден.

— Я понял, — кивнул однокурсник. — Сейчас пришлю. Только ты, пожалуйста, не бери близко к сердцу. Он моральный урод. И никто не поверил.