На что похожа любовь?

Я не смогла поговорить с Ритой, хотя честно собиралась это сделать. В чем, в конце концов, я провинилась? Да, перегнула палку. Но повредил свою голову Денис вовсе не из-за меня, никто не просил ее одногруппника распускать руки. Да и в этот бред с голыми фотками могли поверить лишь идиоты, она же вся такая из себя правильная и принципиальная. Хотя, возможно, это и дало повод поверить быстрее и легче. Во-первых, все знают про тихий омут. А во-вторых, такие вот барышни всех раздражают своей чистотой и невинностью, и если есть хоть какая-то зацепка вытащить из шкафов их скелеты, люди никогда не отступятся. Докрутят, додумают, будут передавать из уст в уста смачные подробности, чтобы убедить себя и других: это не мы такие испорченные, это весь мир такой, вот, смотрите, и наша мисс-идеальность тоже не без изъяна, да еще какой изъян, что мы рядом с ней просто белые и пушистые.

Мы с Риткой хоть и ровесники, а всё же я этот мир знаю лучше. И знаю натуру людей. Не зря мои родители работают в органах — всяких грязных историй о «совершенном» мире я наслушалась вдоволь, а потому доверять кому-либо — не мой конек.

Да и что я сказала бы ей? Знаешь, это всё потому, что я влюбилась в Дениса, а потом узнала, что он твой парень? И будут они полоскать потом эту историю. Нет, не хочу. Может, он и догадывается, а вот девочка-ромашка, похоже, не в курсе, и незачем знать. Уехала — скатертью дорога! Найду другую соседку. И вообще, лучше людей к себе близко не подпускать.

И Элик этот… Смахался — пусть катится! Тоже мне, герой-любовник. К другой какой-нибудь дурочке у банкомата подкатит.

И всё же, как я не убеждала себя в своей внутренней силе и независимости, внутри разъедали всё боль и обида. Так жестоко со мной еще не обходились. И я не знала, как избавиться от этой охватившей меня пустоты.

«Пара дней — и всё пройдет», — так я думала. Но почему-то не проходило. И больше всего мне хотелось случайно вновь встретить Элика. Я даже по сторонам смотрела внимательно, выходя каждый раз из подъезда и надеясь, что он меня ждет. Но его не было. Он исчез из моей жизни точно также неожиданно, как появился.

И почему я не дала ему свой телефон? Так у меня оставались бы хоть какие-то его контакты.

Найти парня в социальных сетях не получалось. Я знала, что он журналист, но не караулить же его возле МГУ с плакатом? И вообще, может, он в другом вузе учится.

Оказалось, что даже парня со столь редким именем отыскать в бездонной Москве — задача недостижимая.

Я сотни раз проигрывала в уме наш последний разговор и всё прикидывала, как могла бы повернуть его по-другому или хотя бы попытаться задержать парня. Но мне ведь и в голову не приходило, что это может быть наша последняя встреча. Он так отчаянно сражался за мою симпатию, а потом вдруг исчез. Разочаровался? Ну да, он же сказал, что я глупая. Вот только не зря пел Тальков: «Несвоевременность — вечная драма, где есть он и она». Он остыл, она поняла, что уже привязалась…

Дни стремились к зиме, а после — к наступлению Нового года, который я планировала впервые в жизни встретить в Москве. С компанией проблем не было, даже был выбор, и я пока сомневалась, в какую сторону склониться: отправиться на дачу с однокурсницей Машей, где она собирала своих друзей или присоединиться к другой группе однокурсников, которые плотно общались и собирались застать бой курантов в центре столицы.

Мысли об Элике постепенно сбавляли градус. Чем меньше я распаляла себя ненужными фантазиями и воспоминаниями, тем бледнее становился его образ в моем сознании. И всё же сказать, что я забыла о нем, не смогла бы.

Это было совсем на меня не похоже, но… да, я решила смириться. Или, может быть, впервые в жизни не знала, как найти выход из этой ситуации и отыскать человека, о котором ты ровным счетом не знаешь ничего, кроме имени.

Надев новые сапоги на каблуке и надеясь, что не поскользнусь на подмерзшей за ночь земле, я выскочила из подъезда, спеша на первую пару и просчитывая в голове план, как успеть списать домашку по экономике. С точными науками мне никогда не нравилось иметь дело, и я знала, у кого можно попросить помощи, но засада была в другом: на первой паре семинар у злющего профессора, который глаз ни с кого не спускает, так и сканирует каждого поочередно, а на второй — лекция по истории права, где текст диктуют с безумной скоростью, так что и перешепнуться с подружкой некогда. А третья уже экономика… За перемену не успеть — слишком много нам задали.

— Доброе утро! — услышала я, проскочив уже пару метров и удивленно замирая на месте, попутно оглядываясь. Даже не была уверена, мне ли это, но поблизости больше никого не было.

И тут же внутри смешались все чувства — от восторга до колкой обиды.

Чуть поодаль, за дверью подъезда, опершись на столб, который поддерживал козырек у входа, вальяжно стоял Эльдар с бумажным стаканчиком кофе, скрестив ноги, и лениво щурился в мою сторону.

Поскольку я никак не отреагировала, он сам неспеша сделал пару шагов навстречу, отпивая кофе, а после протягивая стакан мне:

— Хочешь угоститься?