На чужих условиях (СИ)

Эрин держала его под руку, Килан хотел, чтобы она прекратила так крепко впиваться в него. Середина июля — Максвеллы не могли выбрать худшего времени для свадьбы. Прохладный ветер никак не помогал перебарывать это удушающее чувство, как будто все тело плавится. Возможно, если бы ему удалось отцепиться от Эрин, то стало бы в разы прохладнее. Он потянулся и слегка ослабил узел своего галстука.

— И что же?

— Смотришь на Алви.

— Мы давно не виделись, почему я не могу на нее смотреть?

Не смотреть на Алви было довольно проблематично, потому что она стояла позади невесты с Мэйси — новоиспеченной дочерью Себастьяна. Килан еще не общался с этой девушкой, но по разговорам знал, что всю семью Рейнов вертела она на… На том, чего у нее не было от природы. Питать к ней теплых чувств он не собирался, несмотря на то, что мама просила предпринять попытки сблизиться с ней. В конце концов, этим могла бы заняться Лаура, у нее всегда лучше выходило находить общий язык с подростками.

Алви вытерла слезу со щеки, и Килан улыбнулся, отворачиваясь от нее.

— Как трогательно, — фыркнула Эрин.

Килан решил, что это последний раз, когда он идет куда-то вместе с ней.

* * *

Казалось бы, клятвы сказаны, молодожены обменялись кольцами и скрепили Соглашение подписями и поцелуем — самые слезливые моменты позади, впереди только танцы, выпивка и звон бокалов, но нет. Был еще один момент, от которого у Алви перехватило в горле. Момент, когда она осталась с Сиенной наедине.

Господи, они разревелись.

— Хотела вручить лично, — она вложила ей в руку аккуратный бархатный мешочек с подарком, над которым трудилась несколько недель. — Будь счастлива, ладно?

Алви всегда восхищалась Сиенной — найдите парня или девчонку, которые не восхищались ею и не слушали все, что она говорила, с открытым ртом — поэтому сейчас отпускать ее, знать, что теперь навсегда, навсегда она будет принадлежать кому-то целиком и полностью — это было слегка трагично. И, хоть она и была безмерно рада за Сиенну, а Уилла уважала и ценила (можно ведь забыть о взаимных издевках в такой день), капля горечи, наверное, все равно присутствовала в том, как она на нее смотрела.

— Теперь все изменится, да?

— Прекрати, — наконец, не выдержала Сиенна и прервала их общение взглядами. — А то я снова заплачу.

— Ты такая красивая.

— Алви, — она обняла ее. Просто обняла за плечи и прижала к себе, как будто раньше у нее не было шанса, а вот теперь представился. И пока она гладила Алви по волосам, она впитывала тепло ее тела, запах духов и цветочного шампуня. Запах Сиенны. — Ты не будешь грустить, поняла? Только не тогда, когда я за тобой слежу.

Они отстранились друг от друга.

Алви хотелось сказать ей так много всего. Рассказать о том, как она сожалеет, что не успела подружиться с ней раньше, а сделала это лишь за пару лет до выпуска. Если бы раньше, если бы хоть на годик, то можно было бы стать еще ближе. И тогда сегодня слова бы нашлись, ведь сейчас их нет, их очень мало, их категорически не хватает.

Сиенна сжимала ее руку в своей.

— Тебе действительно повезло, Сиенна, — наконец, смогла сказать он. — Больше, чем каждому из нас. Ты в Союзе, вы влюблены, у тебя все впереди. Держись за это, ладно? Давай, малышка, пообещай мне.

Она поцеловала Алви в щеку.

— Обещаю. А ты… Ты будешь в порядке, вот увидишь.

— Даже не сомневайся!

Они горько рассмеялись, все еще цепляясь руками друг за друга. Они бы и продолжили так стоять, держась за руки, сбивчиво говоря что-то сквозь слезы, но к ним подошел Тайлер, и дальше уже не было ничего видно от пелены тумана перед глазами, потому что Сиенна все-таки расплакалась снова, Алви тоже, и они говорили о том, что Бетани была бы самой прекрасной подружкой невесты, а Тайлер попутно извинялся за опоздание…

* * *

Килан пил виски, как сок и просто шарахался по саду, изредка рыкая на официантов скуки ради.

Эрин упрыгала куда-то с Энди и Хайди, родители беседовали со старшими Максвеллами, а Лауры нигде не было видно.

Зато на глаза попалась Алви.

Она стояла у стола с подарками и пыталась прилепить на место отвалившийся от одной коробки бантик. Судя по тому, как она кусала губу и нервно перебирала ногами — у нее ничего не выходило.

Килан подошел как можно тише.

— Тебе помочь? Очень красиво, кстати.

Оберточная бумага действительно была красивая — бледно-желтая, в цвет лилий, стоящих в вазе, а сам бант оказался розовым, как ягоды земляники.

Алви вздрогнула и повернулся к нему. На секунду они пересеклись глазами, а потом девушка опустила взгляд.

— Спасибо, справлюсь. Это от родителей. Они не смогли прийти.

— Да, Маргарет предупредила маму, что плохо себя чувствует, и что их не будет. Она в порядке?

Алви кивнула и, наконец, привязала бант на место — слегка криво, но вполне очаровательно.

— Просто недомогание.

Они встали напротив друг друга. Неловкость повисла в воздухе, как облако дыма от сигарет — мешала, сдавливала легкие, не давала говорить.

— Я звонил тебе… раз тридцать, — начал Килан.