На чужой войне

Таким образом, все прочие- кто рожей не вышел- последовали налево, где после, примерно, ещё получаса езды обнаружился большой военный лагерь. По нашему прибытию, стало очевидным, что приехали мы на голое место. И что, вместо отдыха, нас ожидает много увлекательных мероприятий по установке шатров, разгрузке обоза, обхаживанию лошадей, и т.д. и т. п. Мне, ввиду моего нового статуса, напрягаться пришлось минимально, мог бы и вообще не шевелиться- отдал приказ и забыл, как сделал, для примера барон- но привычка внутри заставляет шевелиться,- ну, как же ты будешь отдыхать, когда все вокруг пашут. Вот и впахивали все- и это после утомительного марша-но на удивление недовольных не было.

Наконец, всё устаканилось. Можно отдохнуть, но мне было немного не по себе-появилась потребность переосмыслить возникшие за последние дни впечатления. То, что человеческая жизнь здесь значит чуть более чем ничего- это я понял ещё в самом начале знакомства с этим миром; но понять и принять это- как говорят в Одессе- две большие разницы. Ворочается у меня внутри что-то от человека двадцатого века, не даёт покоя впитанный с молоком матери сраный гуманизм. И, самое поганое, здесь не делают различий между своими и чужими; даже порой со своими обращаются хуже. При этой мысли у меня в памяти тут же всплыли испуганные глаза застрявшего в грязи молоденького солдата, мимо которого мы проезжали. Я тогда подумал, что надо бы помочь, и оглянулся на командиров нашего отряда. Равнодушие- вот, что я прочёл на их лицах, а барон, скривившись будто лимона откусил, и вовсе отвернулся в сторону. Нет, как я теперь понимаю, если бы это был дворянин- совсем другое дело, но помогать простому солдату?- Да кому сдалось это быдло! И я промолчал- за что корю сейчас себя- сомневаюсь, что за армией следовали спасатели. Не захотел тогда выделяться, нельзя мне-должен поступать как все господа- быть таким же снобом. Я же здесь как нелегал, одна ошибка, и всё- смерть. Вот и таюсь, держу всё в себе, а оно ворочается, покоя не даёт. Ладно, к чёрту, не я придумал этот мир. У меня своя задача…

Дабы отвлечься от нехороших мыслей и самокопаний, решил глянуть на руку. Размотал бинты- я теперь постоянно так ношу, так сказать, во избежание- глянул на получившийся результат: уже большой палец на несколько сантиметров торчит, и костяшки с тыльной стороны руки проглядывают. Моя прелесть… Настроение скакнуло вверх. Замотав культю бинтами обратно, улёгся на покрытый шкурами топчан. Помечтал. И с улыбкой на устах уснул.

Утром решил глянуть, что из себя представляет наш военный лагерь. Оседлал коня и проехался, петляя между различными препятствиями, а их на территории, по размеру никак не меньше нынешнего Лиона, занятой войсками хватало: толпы людей, шатры, телеги, и просто сваленный кучками какой-то мусор. Нередко можно было заметить присевшего за шатром в характерной позе какого-нибудь солдатика, абсолютно не стеснявшегося подобной выходки, видимо, живущего по принципу- что естественно, то не безобразно. И так как, проходившие мимо командиры реагировали на такие поступки индифферентно, можно было сделать вывод, что и эти живут по похожему принципу. Оценив количество собравшегося народа, представил сколько и чего навалено на землю вокруг шатров- отчего нервно передёрнуло- тут же решил передвигаться по лагерю исключительно верхом- прямо как настоящий принц. Блин, ведь мрут же как мухи, и один хрен ничего не боятся. Ну, так поди и не знают ещё про вирусы, да бактерии. Нет ещё тех правдорубов, кто глаза народу, итак распахнутые от бесконечного ужаса, ещё шире откроет- чтобы поняли, что тот ужас, что был ранее, это и не ужас, а так… Которые обязательно объяснят: что трогать чего либо без перчаток нельзя- потому как микробы; без масок ходить нежелательно- так как есть шанс подцепить что-нибудь неизлечимое; и ещё многое другое, чего ещё люди не знают, и как-то умудряются до сих пор жить. Но я уверен- такие как Джордано Бруно обязательно объявятся; да и кончат они, скорее всего, подобным же образом. Вот поэтому я и не буду никому ничего открывать, само когда-нибудь откроется- найдутся людишки. А пока, как пел Высоцкий: “Настоящих психов мало-вот и нету вожаков…”