На чужой войне

Марк хохотнул и смущенно покосился на меня- я ведь тоже вроде как из этих самых кровососов. Но мне было не до этого, и думается, ничего смешного я не сказал, наоборот, по душе скребли когти: не аукнется ли такое решение в будущем- ведь всегда можно сказать, что у покойника был нож в руке- какой?- да вот у меня за поясом,- только что поднял. Как вам такая картинка? Чёрт, не хотелось бы увидеть горящие деревни, или даже города, и многочисленные неприбранные трупы, раскиданные как попало по их улицам. Понимаю, время такое, но хочется человеком остаться- и прежде всего, для самого себя-пусть никто это и не оценит.

Марк отчалил к своим: вербовать мою будущую армию на сторону света- пусть пока она и состоит всего из девяти “штыков”, но лиха беда- начало. Всё будет. Наверное. Потом. Всё потом… И я, уступив наконец своей лени, переместился на свой топчан. Пристроил своё мягкое на жёстком ложе, и смежил веки, пытаясь нащупать дорожку в фантастический мир сна. Так и не понял- нашёл ли?- но спустя некоторое время захрапел.

Глава 15

Скрипит потёртое седло, и ветер холодит былые раны. Куда вас, сударь, к чёрту занесло… Песенка в голове крутится. Как вы, наверное, уже поняли- я по жизни с песней шагаю, и на различные события,- есть своя отдельная. Вот и сейчас по случаю долгожданного путешествия радостно про себя напеваю. Всё-таки радуюсь- надоела мне эта сомнительная городская жизнь хуже горькой редьки,- чуток не спился. Хорошо, что уболтали меня таки наши черти, да и если быть честным- хотя бы перед самим собой- выбора особого и не было. Опять.

Бренчит телега, всхрапывает, мотая головой, тянущая её коняшка, стелется под ногами пыльная дорога, петляющая куда-то за горизонт. Жарко, а до привала ещё далеко. Сплюнув тягучую слюну, сполоснул рот сильно разбавленным винцом из висящей у меня на боку баклажки. И сплюнул- фу, дрянь! Шершавый язык в потрескавшемся рту- это неприятность, но и устойчивый кислый привкус, надолго отравляющий жизнь, радости не добавляет. И выбор, как обычно, лежит между плохим и очень плохим.

И уж если заговорил об этом: разбавленное водой вино в здешних местах настолько традиционный продукт, что его употребление начинают лет с трёх, женский пол, в данном случае, ни в коей мере не уступает мужскому- вот оно настоящее равноправие во всей красе- представляете в какую развесёлую страну я попал? Здесь пьют все: и язвенники, и трезвенники, и…я- за отсутствием альтернативы. Соков здесь не употребляют, да и портятся они быстро- консервантов-то ещё не изобрели. Нет лимонадов, минералок, и даже кока-колы нет- можете в это поверить? А простую воду лучше не пить- неизвестно какая палочка там плавает. Так что, постепенно погружаюсь эпоху, быть может скоро и здешнее существование понравится. Но это не точно.

Между тем, мы потихоньку продвигались по извилистой дороге, ведущей на юг, или точнее, на юго-запад- на границу с Испанией. Страна такая, правда, ещё отсутствует, но граница уже существует- пусть и между странами пока с другими названиями,- но это я чуток вперёд забежал. На Пиренейском полуострове нынче куча государств, враждующих между собой, но в данном случае нас интересует конфликт между Арагоном и Кастилией. Причём здесь мы? Дело в том, что некто Энрике, или как его именуют во Франции- Анри, граф Трастамарский, незаконнорожденный сын, бастард, или попросту, ублюдок покойного короля Кастилии, не поделил со своим единокровным братцем Педро папашин трон. И поскольку прав на него, в отличие от этого Педро, не имел даже минимальных, а присесть на него очень хотелось, Энрике решил прибегнуть к грубой силе. Заручился поддержкой соседей- Арагона и Франции- и позвал на “стрелку” кондотьеров. Впрочем, соседи и сами были рады помочь инфанту в этом вопросе: во-первых, этот Педрильо уже всех достал “благородством” своих поступков- не зря же его прозвали Жестоким, а во-вторых, Франция очень хотела избавиться от разоряющих страну бригантов. Так что, в данном случае, совпали интересы сразу нескольких сторон, и осталось лишь набрать наёмников для интервенции.