На далеком меридиане

Около самолета уже расхаживал высокий и сухой генерал, это был Игнасио Сиснерос – командующий ВВС, прибывший проводить своего министра. Сиснерос вслед за Прието должен был вылететь в Мадрид, где авиация республиканцев продолжала активно действовать в районе Гвадалахары. «Барселона буэна (Хороша Барселона)», – сказал дон Игнасио и посоветовал найти время посмотреть этот город с его прекрасными улицами, постройками удивительной архитектуры и самым красивым в Испании метро. Я вспомнил шуточный диалог, которым якобы нередко обмениваются барселонцы с жителями других провинций.

«Барселона буэна (Хороша Барселона)», – любят хвастаться жители Барселоны.

«Барселона буэна си ля больса суэна (Барселона хороша, если у тебя звенит в кармане кошелек)», – возражают им.

«Но танто си суэна, комо си но суэна, Барселона сьемпрэ буэна», – отвечают барселонцы, утверждая, что независимо от того, звенит кошелек или нет, Барселона все равно прекрасна. Эти фразы иногда приводятся как пример звучности испанского языка.

Но вот появилась машина Прието, и экипаж самолета засуетился, делая последние приготовления. Невысокий и толстый дон Инда, когда нужно, был удивительно подвижен. Он энергично выскочил из машины и, буквально на ходу отдавая какие-то указания командующему ВВС генералу Игнасио Сиснеросу, направился к самолету. Солнце изрядно припекало. Сразу же после взлета весь Валенсийский залив раскинулся под крыльями самолета. Знаменитые апельсиновые рощи представляли собой изумительное зрелище. Прижимаясь к берегу, на небольшой высоте мы летели в Барселону. Слева, вдали, едва виднелась старая крепость Сагунто. На ее месте возник новый город Сагунто – центр черной металлургии. Некогда Ганнибал, воевавший с Римом в течение многих месяцев, атаковал эту крепость и, взяв ее после длительной осады, вынужден был снова ее уступить римлянам. Как и многие города Испании, Сагунто связан с многовековой историей Иберийского полуострова.

Справа от нас, за горизонтом, находились острова Мальорка и Ибица, занятые мятежниками. Более значительную роль они стали играть позднее, а в описываемое время только мятежные корабли временно базировались на Пальму, и самолеты небольшими группами бомбили оттуда побережье республиканцев. Море было спокойно, виднелась только мелкая рябь, да белая полоса прибоя тянулась вдоль берега. Здесь несравненно красивее, чем на юге Испании с выжженной солнцем зеленью, угрюмыми скалистыми берегами и серыми мрачными зданиями Картахены.

Я сидел напротив Прието и ждал, пока министр, освоившись с обстановкой в воздухе, начнет деловой разговор. Он был озабочен. Его миссия была щекотливой. Он должен был помочь президенту М. Асанье, который находился в Барселоне, вести важные политические переговоры и утихомирить разбушевавшихся анархистов. Слывя опытным политиком, дон Инда и на самом деле, пожалуй, лучше других мог выполнить эту задачу. «Странное положение, – думал я, глядя на него, – человек, никогда ранее не знавший ни авиации, ни флота, теперь, в годину испытаний своей страны, стал во главе двух военных министерств и от него зависит правильное ведение войны на море и воздухе». Но такова структура многих капиталистических государств. Разумные политические деятели без специального военного образования, но умеющие опираться на хороших советников, оказываются в состоянии руководить военными министерствами и направлять деятельность военных. Такие люди не отягощены традициями и знаниями только одной специальности, они могут объективно взвешивать все за и против. Они должны уметь не только подчинять стратегию политике, но и политику примерять к возможностям своих министерств. Опыт показывает, что политик, призванный руководить страной или ответственными министерствами, занимаясь политикой и определяя вытекающую из нее стратегию, должен внимательно вникать в существо этой стратегии и упорно заниматься практическими делами. В противном случае политика окажется без фундамента, на котором она строится. Однако я удалился от темы. Прието был слишком политик. Он много думал о своих политических успехах и недостаточно занимался делами порученных ему министерств. Так он, не задумываясь, послал в сентябре 1936 г. весь республиканский флот на Север, больше заботясь о своем престиже на очередных выборах в кортесы, чем о военной целесообразности этого маневра. Теперь он, не советуясь с командующим флотом М. Буисой, направил боевые корабли в Барселону, чтобы подкрепить там свои политические акции во время переговоров.

Разместившись поудобнее, он внимательно и чуть иронически взглянул на меня.

«Ола, Николас», – начал он, как всегда, разговор со мной.