На далеком меридиане

Прикованный после северного похода к базе, я попросил разрешения принять участие в намечавшихся операциях. Согласие было получено, и я перебрался на крейсер «Либертад».

В начале апреля было решено соединением в составе крейсера и 6 эсминцев произвести поиски кораблей мятежников, которые часто выходили на перехват наших транспортов. В случае отсутствия мятежных кораблей соединение должно было обстрелять Малагу и африканский порт Мелилью.

По заведенному уже правилу, эсминцы на полном ходу бороздили выход из базы в поисках подводных лодок, [169] когда крейсеры медленно разворачивались в гавани и выходили в море.

Скрывая свои намерения, корабли взяли курс на север и только с наступлением темноты повернули на юг. Теперь полным ходом они двигались широким фронтом в поисках «Канариаса», но безуспешно. Ограничились посылкой эсминцев для обстрела Малаги и Мелильи, а к вечеру следующего дня вернулись в базу.

На крейсере «Либертад» были недовольны. «Только зенитные пушки и стреляют, а главный калибр уже более полугода не выпустил ни одного снаряда», — жаловался унтер-офицер Ф. Мира.

В середине апреля было решено провести более крупную операцию с участием линкора, двух крейсеров и флотилии эсминцев. Эта операция состоялась и заслуживает краткого описания.

Обстановка на море к тому времени сложилась следующим образом: новые крейсеры мятежников «Канариас» и «Балеарес» вступили в строй и базировались на Кадис. Они эпизодически появлялись в Средиземном море, но открытых столкновений с республиканским флотом опасались. Несмотря на превосходство названных крейсеров в скорости и силе артиллерии, республиканская эскадра не избегала встречи с ними. Все были уверены, что личный состав на кораблях мятежников не желает служить Франко и драться против республиканцев не будет. Для этого было много оснований. Рядовой состав флота в дни мятежа на всех без исключения кораблях остался верен законному правительству Республики, и Франко потребовалось значительное количество времени, чтобы внести серьезное изменение в состав судовых команд.

Исходя из этого, и был задуман план операции: республиканский флот в полном составе атакует побережье в районе Малага — Мотриль, а в случае появления крейсеров мятежников заставит их принять бой. Операции республиканского флота в указанном районе подтвердили бы его господство на море и успокоили общественное мнение Республики.

Вечером 15 апреля эскадра в составе крейсеров «Либертад» и «Мендес Нуньес» и в сопровождении флотилии эсминцев вышла из Картахены. Утром 16 апреля к ней присоединился вышедший из Альмерии линкор «Хайме I». [170]

После полудня того же числа корабли подошли к неприятельскому берегу и начали обстрел порта Мотриль. Группа эсминцев, выделенная для обстрела Малаги, находилась южнее, выполняя свою задачу.

Приблизившись, в кильватерном строю, на 40–50 кабельтовых (4–5 миль) к берегу, крейсер «Либертад» открыл огонь, а за ним в установленном порядке вели обстрел линкор «Хайме I» и крейсер «Мендес Нуньес».

Мне хотелось поближе познакомиться с действиями эсминцев и потому я перебрался на «Антекеру», где находились командир флотилии Висенте Рамирес и В. Дрозд.

Следуя в голове колонны, мы могли прекрасно наблюдать огонь всех кораблей. Кроме слабого сопротивления в районе Мотриль, где батарея среднего калибра открыла запоздалый огонь, никакого противодействия не было. Корабли, как на полигоне, по очереди открывали огонь по какому-нибудь объекту на берегу. Не расходуя много боеприпасов, линкор и крейсеры ограничивались несколькими залпами, а эсминцы вели более массированный огонь. При малой дистанции от берега и прекрасной видимости можно было наблюдать падение каждого снаряда. После обстрела возникали отдельные пожары, но никаких взрывов предполагаемых складов боеприпасов не наблюдалось.

Около 15 часов на горизонте появились сначала дымы, а затем и силуэты наших эсминцев. Буруны под форштевнем и за кормой говорили о том, что они спешат на соединение с эскадрой, но почему, было еще неясно. Возможно, командующий флотом уже имел от них донесение, а мы на «Антекере» пока ничего не знали. На мой вопрос дон Висенте развел руками, выругался неизвестно в чей адрес — «Карамба» — и что-то приказал находившемуся на мостике сигнальщику, видимо, пытаясь узнать о причине раннего возвращения.

Вскоре все стало ясно. Несколько торпедных катеров мятежников, держась на известном расстоянии, пытались атаковать эсминцы. Последние изредка вели огонь по катерам. Катера удалялись, но стоило эсминцам повернуть к берегу для обстрела Малаги, как катера снова выходили в атаку, и эсминцы, отказываясь от своего намерения обстрелять базу, переносили огонь по катерам, и все начиналось сначала. Своего рода игра в кошки-мышки. Эсминцы, обладая большой скоростью, не боялись катеров [171] и, показывая им корму, уходили в море. Катера не боялись эсминцев и, когда по ним открывали огонь, отходили к своей базе — Малаге. Эту картину мы могли наблюдать, приблизившись к Малаге всей эскадрой.