На Дальнем Западе

— Ты забываешь, что они могли послать своих гонцов не по одному направлению. Какой-нибудь лазутчик мог избрать более длинный путь по горам, переползая со скалы на скалу змеею, а потом, обойдя наш лагерь, раздобыть мустанга и помчаться по назначению с быстротой стрелы. А как быстро индейские разведчики исполняют поручения, ты знаешь и сам. Они мчатся днем и ночью, останавливаясь для отдыха лишь на очень короткое время, на два-три часа. Они меняют в пути лошадей, бросают утомленных, берут свежих, благо, в степях еще нетрудно найти целые стада мустангов, и опять мчатся…

— Ваша правда, полковник! — взволнованно отозвался агент. — Об этом, признаюсь, я как-то не подумал. Но ведь вы же и сами говорите: таким гонцам придется сделать огромный круг по горам, а это чего-нибудь да стоит.

— Мои дети, мои несчастные дети! — не слушая его утешений, стонал полковник Деванделль. — Горе мне, горе им, если они действительно попадут в руки беспощадной Яллы. Если бы я мог…

— Что? Стойте, командир! Горе — горем, но дело — делом. Я вижу, если бы вы только могли, вы бросили бы все и помчались на защиту вашей фактории.

— Моих детей! — поправил его старый солдат.

— Все равно! Важно то, что вы покинули бы свой пост. А ваше место здесь. Если вы уйдете отсюда, вы откроете путь на Колорадо для всех полчищ сиу. Подумайте, каковы будут последствия этого?!

— Не бойся! — с горькой улыбкой ответил Деванделль. — Я не забываю о моем долге, я не уйду отсюда. Но, с другой стороны, не могу же я оставить на произвол судьбы моих несчастных детей?

— Вы правы! Хотите, я дам вам совет, за который вы будете очень благодарны?

— Говори.

— Я тут вам почти совершенно не нужен. Пошлите-ка вы меня в вашу факторию с парой каких-нибудь степных бродяг. Ручаюсь, что мы доберемся до фактории Сан-Фелипэ ранее, чем Левая Рука, если он только получит распоряжение Яллы о захвате ваших детей, успеет исполнить это!

— Но прерии уже кишат индейцами! Сумеешь ли, сможешь ли ты, Джон, добраться до фактории? Ведь на каждом шагу тебе будет грозить опасность попасться в руки восставших?!

— Эх, что за беда? Разве мне-то в первый раз рисковать моим скальпом, командир? Кроме того, по всей прерии сейчас гонцы, разосланные правительством, чтобы предупредить поселенцев, собирают большие караваны вооруженных людей и отводят под защиту фортов. Я уверен, что мне удастся наткнуться на какой-нибудь такой табор, и это облегчит мою задачу. Так или иначе, до берегов Соленого озера я доберусь в большой компании, а там будет видно. Вы только дайте мне двух товарищей по моему личному выбору. Я возьму людей, на которых можно положиться. Например, я взял бы двух трапперов — Гарри и Джорджа. Это лихие ребята, и они знают прерию лучше, чем собственные карманы. Кроме того, у них ведь великолепные мустанги, которые могут конкурировать с лучшими лошадьми краснокожих, а это тоже имеет значение. Правда, и им будет грозить серьезная опасность, но Гарри и Джордж умеют защищать свою шкуру. И они лучше, чем кто-либо другой, знают все штуки, все дьявольские хитрости краснокожих. Ну, решайте, командир. Времени терять нельзя. Надо воспользоваться моментом, покуда сиу оставляют нас в покое. Да, кстати, я бы взял с собой нашу пленницу, эту девочку. В моих руках она будет сохраннее, а ведь со временем она как заложница может оказаться весьма ценной для нас. Держу пари, что она дочь какого-нибудь очень влиятельного вождя, если и не Левой Руки. И вы сами знаете, индейцы очень дорожат своими потомками. Так как же? Что решили?

Полковник взволнованно протянул обе руки агенту.

— Пусть будет по-твоему, Джон! — сказал он трепетным голосом. — Ты верный друг! Иди же, попытайся спасти моих детей.

Не теряя ни минуты, агент схватил свой великолепный карабин, пару длинноствольных пистолетов, остро отточенный нож и выбежал из палатки на розыски находившихся где-то поблизости в засаде трапперов, а полковник Деванделль растолкал маленькую пленницу, освободил ее от веревок и сказал:

— Готовься отправиться в путь.

Девочка поглядела на него живыми и внимательными блестящими глазами.

— Куда посылаешь ты меня? — задала она вопрос.

— К Левой Руке! — ответил полковник.

— У-ах! — недоверчиво воскликнула индианка. — Разве Птица Ночи жив, что меня могут доставить к Левой Руке?

— Найдутся и помимо твоего спутника люди для этого.

— Индейцы?

— Конечно, нет. Но белые знают дорогу не хуже индейцев.

— Может быть, ты сам повезешь меня?

— Нет, дитя. Я должен оставаться тут.

— Потому что ты тот вождь бледнолицых, которому поручено не пропускать моих братьев через Ущелье Могил?

— Кто тебе сказал это? — удивился полковник.

— Птица Ночи.

— Так сиу знают мое имя?

— Да. И они хотели бы, чтобы ты был далеко отсюда…

— Кто ты, дитя? Ты говоришь не как ребенок, а как взрослый человек.

Девочка, не отвечая, бросила на Деванделля взгляд, полный ненависти, но солдат не заметил этого взгляда.

— Почему ты не позволяешь мне остаться с тобой? — через мгновенье задала неожиданный вопрос Миннегага. — Я люблю белых, я охотнее осталась бы с тобой, чем куда-то ехать…

— Но тебя ждет Левая Рука?