На дальних берегах

На могилу Михайло приходили крестьяне из других сел и деревень; пришли девушки из села Граник, положили на свежий холм цветы. У русских они назывались "анютины глазки". И все росла над могилой гора свежих цветов. А люди шли и шли...

* * *

Стоял погожий апрельский день, и на поле учебного аэродрома, среди безбрежных украинских степей один за другим садились легкие учебные самолеты с красными звездами на крыльях.

Близ аэродрома теснились сборные домики с черепичными крышами, выкрашенными в веселые голубые цвета. Здесь размещался один из спортивных авиационных клубов, которых так много в самых различных уголках советской земли. Сегодня сюда приехал встретиться с молодыми пилотами полковник авиации Сергей Николаевич Любимов.

Пилоты - загорелые чубатые ребята - хорошо знали о том, какой трудный и славный путь прошел полковник.

В прохладный вечер, которым сменился жаркий день, пилоты упросили Сергея Николаевича рассказать им что-нибудь из пережитого.

И, сидя с ними в столовой, полковник рассказал им о том, как жил и погиб партизан Михайло, через какие испытания он прошел, какие подвиги совершил в гитлеровском тылу, с какой вдумчивостью пытался разобраться в больших событиях того времени, как писал картину, как сражался во имя того, чтобы люди могли строить города, сажать сады, писать книги, растить детей.

И казалось всем в этот вечер, что Мехти незримо присутствовал здесь, среди летчиков аэроклуба...

А по улицам Праги шла Лидия Планичка. Она вела из школы своего сына Василия, родившегося в партизанской бригаде на Адриатическом побережье.

По мостовой шагал пионерский отряд. И Лидия рассказывала сыну о советском человеке, сложившем в бою голову за то, чтобы и ее Вася мог стать пионером.

Уже пионерами настал своих детей огненно-рыжий Маркос Даби, возвратившийся в новую Венгрию после долгих мытарств в лагерях для перемещенных лиц.

Он стал председателем крупного сельского кооператива, который владел землями, принадлежавшими прежде отпрыску фамилии Эстергази. В бывшей усадьбе Эстергази, на стене парадного зала, Даби повесил те два кремневых пистолета, с которыми он начинал битву за новую, светлую жизнь.

Рассказывая об этой битве, он часто упоминал имя Михайло. Настоящее его имя - Мехти Гусейн-заде - Маркос Даби произносил неправильно; но это не мешало крестьянам слушать его, затаив дыхание.

Сотням тысяч человек рассказывал Луиджи Ферреро со страниц итальянских прогрессивных газет о тех людях, которыми он командовал в дни смертельной схватки с фашизмом, о тех отважных партизанах, которых потом в Италии бросили в тюрьмы или воровски расстреляли в оливковых рощах у Неаполя и за городской чертой Рима.

Ферреро поведал людям и о Михайло, о том, что партизаны перенесли его останки и похоронили около местечка Чеповани, отдали ему последние почести и объявили день его похорон траурным днем.

Близ Чеповани и ныне возвышается камень с высеченной на ней надписью:

"Спи, наш любимый Мехти, славный сын азербайджанского народа! Твои подвиг во имя свободы навсегда останется в сердцах твоих друзей".

Да, люди не забудут Мехти: он погиб, чтобы они жили, чтобы буйно цвела земля!..

До самого последнего часа своего ждала Мехти старая биби - она так и умерла, продолжая верить, что он жив. Сестры, товарищи Мехти по школе, его друзья всегда говорили ей о нем, как о живом, так, словно его со дня на день, с часа на час можно ждать домой

Они, собственно, и не лгали старой биби: для них Мехти жив, - жив в своем вечно живом подвиге.

Долго будут помнить Мехти и враги! Не забудет его и капитан Мильтон, он теперь наверное, повыше чином, и по его указке на разных континентах разрушаются деревни, чтоб освободилось место для военных аэродромов. Не забудет его и Шульц. Отсутствие ноги не мешает ему развивать лихорадочную деятельность по возрождению "вермахта", и он, очевидно, успокоится лишь тогда, когда потеряет и голову.

Сражаясь вдали от родной земли, на дальних адриатических берегах, Мехти не смог закончить свою картину. Однако врагам Мехти было бы полезно взглянуть на эту незаконченную картину: на ней изображен кровью добывший победу, идущий навстречу встающему солнцу, могучий советский солдат. Вокруг - весенняя, радостная, ликующая родная земля, солдат счастлив, но одновременно и насторожен и зорок - горе тому, кто попытается посягнуть на его счастье.

Конец