На Деда Мороза не охотятся

— Похоже, Рождество в этом году отменяется.

— Даже если и так, — проговорил отец, — я бы не стал из-за этого расстраиваться.

— Уважаемая госпожа Рита, — сказал Дед Мороз, — принесите-ка мне мой мешок, пожалуйста.

Мама с помощью Гериберта приволокла громоздкий мешок в дом. Дед Мороз извлек него бювар и стопку писем.

— Здесь пожелания миллионов детей. Теперь мне придется им, к сожалению, отказать.

И он начал писать: «…по причине коварного, трусливого нападения, или нет, в результате маленькой технической неисправности я, к сожалению, не смогу в этом году произвести раздачу подарков. Не сердитесь на меня, пожалуйста, я прибуду на следующий год…»

— Раздать подарки мог бы я, — раздался звонкий львиный голос.

— Хо-хо-хо, — рассмеялся Дед Мороз. — Ты не имеешь ни малейшего представления о том, как это делается. Одарить свыше двух миллиардов детей за одну ночь, такое уметь надо.

— Тогда научи меня! — воскликнул Гериберт. — У меня много друзей, они мне помогут.

— Об этом не может быть и речи, — зашумел отец, — мотаться по свету и раздавать подарки вовсе не львиное дело. Лев в лучшем случае позволяет что-то себе подарить, но охотнее всего он просто забирает то, что ему нравится.

— Полагаю, сейчас тебе лучше помолчать, Эрвин. Это ты виноват в том, что господин Дед Мороз оказался в таком положении, а также в том, что дети на Рождество останутся без подарков.

— Мне все равно, — проворчал Эрвин, — я ведь тоже ничего не получу.

И он вышел из дому, чтобы малость порезвиться в саванне и заняться естественным отбором.

Дед Мороз внимательно осмотрел Гериберта, а потом сказал:

— Очень мило с твоей стороны, паренек, но раздача подарков — действительно адская работа, тебе понадобится медвежья сила…

— А может, хватит и львиной, — перебил его Гериберт, и Дед Мороз понял, что перед ним персонаж, остановить которого не так просто.

Уже на следующее утро вокруг дома Эрвина и Риты начались весьма активные действия. Усерднее других действовал, естественно, Гериберт. Он созвал внеплановое собрание общества «Серенгети», объединявшее любителей выпиливать лобзиком. Этот клуб, основной целью которого было украшение саванны, он основал вместе с бегемотом Дитером и бородавочником Эберхардом. Общество заботилось о том, чтобы повсюду в саванне были расставлены красиво оформленные дорожные указатели. На одном из них значилось: «До водоема приблизительно 22,3 м», на другом Дитер написал: «Осторожно, неосвещенная звериная тропа», а Эберхард, который любил все масштабное, соорудил свой дорожный указатель, направленный вертикально вверх: «Луна — 322444 км». Это число Эберхард узнал от одного близорукого трубкозуба. Трубкозубы ведут ночной образ жизни и поэтому чувствуют особую связь с Луной. В действительности же Земля находится от Луны на расстоянии 384400 км.

Общество любителей выпиливать лобзиком поклялось никогда не брать в руки никакого другого инструмента, кроме лобзика. На гербе общества красовалась рыба-лобзик, которую бегемот Дитер изобразил по описанию в одном старом журнале. Отец Дитера нашел этот журнал в брюхе одного крокодила, на которого по неосмотрительности наступил.

Ну а сейчас три любителя выпиливания совместными усилиями смастерили из дерева различные затейливые конструкции: башню, лестницу, пирамидообразное сооружение с дюжиной ступеней и множеством квадратных штуковин, похожих на ящики с небольшим проемом, перед которым Гериберт натянул веревки, а на них развесил носки.

Перед нами, несомненно, — тренировочный лагерь по подготовке к раздаче подарков. Здесь Гериберт взялся готовиться к этому серьезному мероприятию. Целыми днями он занимался тем, что запрыгивал на башню, протискивался внутрь нее и через квадратное отверстие с развешенными перед ним носками снова выбирался наружу. Он бегал по лестнице вверх и вниз, снова прыгал в деревянный камин, а потом мчался в направлении дома к линии финиша.

— Слишком медленно, — ворчал Дед Мороз, поджидавший его там с секундомером в руках. — Да с такими темпами раздача рождественских подарков до Пасхи затянется. Тебе нужно наращивать мышечную массу и упражнять рефлексы.

И Гериберт старательно наращивал и упражнял. Он поднимал тяжести, просил Эберхарда и Дитера растягивать себя в разные стороны. Минимум четыреста раз в день прыгал через спящего отца, который потом всё удивлялся, почему ему нынче постоянно снятся землетрясения, и около тридцати раз в день переплывал или переходил вброд водоем.