На Диком Западе. Том 1

— Наверное, он жестокий малый, — заметил Пит Клэнси.

О’Брайн холодно поглядел на обоих. Он не любил метисов, они всегда возбуждали в нем худшие стороны его, в общем, далеко непокладистой натуры.

— Ну, я не уверен в этом, — сказал он хладнокровно. — Если это так, то скажу, что в его наружности нет ничего грубого. Он скорее похож на джентльмена, что, однако, не мешает ему быть очень искусным в своем деле. Шайка его состоит из негодяев самого низкого пошиба, с которыми я бы не согласился выпить из одного стакана. Этот стакан я предварительно хорошенько вымыл, вот так! — прибавил он, беря стакан, из которого пил Пит, и усердно споласкивая его.

Его манера и действия были явно оскорбительны, но ни Пит, ни Ник не решились одернуть его. Задеть О’Брайна не всякий осмеливался. Пит счел за лучшее не обращать внимания на его оскорбительные выходки. Зевнув равнодушно, он сказал, что ему и Нику завтра рано утром ехать косить, и поэтому им обоим следует отправиться домой, так как уже поздно. Следует хорошенько выспаться.

Когда дверь закрылась за ними и за Святошей Диком, который ушел последним, О’Брайн нагнулся через прилавок и обратился к Чарли, продолжавшему сидеть сгорбившись.

— Я собираюсь закрывать, Чарли, — сказал он.

Чарли оглянулся кругом и заметив, что уже никого не осталось в комнате, быстро вскочил. Вид у него был растерянный, но скоро его замешательство прошло, и он взглянул в глаза О’Брайна, вероятно, самого умного и хитрого человека в Скалистых Ручьях.

— Вы чувствуете себя лучше? — спросил О’Брайн. — Выпьете еще последний стаканчик?

— О, да! — воскликнул Чарли с какой-то идиотской улыбкой.

О’Брайн налил стаканчик себе и ему и наблюдал, с какой жадностью Чарли проглотил напиток. О’Брайн пил медленно. Это был лишь второй стакан, который он выпил за весь вечер.

— Знаете ли, ром и виски у меня на исходе, — сказал он, беря пустой стакан Чарли. — Мне нужно и то и другое поскорее.

Он стал преднамеренно долго вытирать стаканы, словно ожидая, что скажет Чарли, но тот молчал, только в его глазах мелькнуло что-то вроде смешинки, значение которой трудно было понять.

— Я положил ордер и доллары на прежнем месте. На старом месте! — подчеркнул он улыбаясь.

— Да… на том же старом месте, — повторил Чарли с полупьяной улыбкой.

— Мне необходимо получить спиртное. Я бы предпочитал положить все в своем амбаре, а не в обычном условленном месте. Я написал это в сопроводительном ордере. Так сподручнее, принимая во внимание Файльса.

Чарли кивнул.

— Ну, конечно, — коротко согласился он.

О’Брайн улыбнулся очень любезно. Для него поставщики спирта имели громадное значение, и поэтому он старался всячески расположить к себе Чарли и ублажал его.

— Да, — хихикнул он, — в трещинах коры старого дерева бывало спрятано немало моих долларов за это время. Хорошо, что с деревом связана легенда. Если б не это, то его, наверное, срубили бы для постройки новой церкви. Это было бы неприятно. Нам пришлось бы искать другой почтовый ящик для наших ордеров и долларов.

Чарли покачал головой.

— Я не думаю, чтобы они решились срубить легендарное дерево, — сказал он. — Народ тут очень суеверный.

О’Брайн перестал улыбаться и конфиденциально проговорил:

— Вас не беспокоит нисколько, что Файльс тут бродит кругом?

Чарли с минуту не отвечал ничего. О’Брайн заметил, что выражение его лица сразу изменилось и кулаки сжались. Он понял, что одного упоминания имени Файльса было достаточно, чтобы вызвать у Чарли приступ сильнейшего раздражения. Но Чарли совладал со своими чувствами и ответил коротко и холодно:

— Имейте в виду, что я сумею постоять за себя…

Не прибавив больше ни слова, он вышел из кабачка.

Глава XV Промахи Билла

Билл Брайант переменил намерение и не пошел в кабачок О’Брайна, как хотел сначала. Надо сказать, что его неожиданный визит к сестрам Сетон внушил ему отвращение к исследованию нечистых закоулков этой прекрасной долины. Поэтому он пошел по дороге к ранчо брата, надеясь застать его уже дома. Он шел и думал об обеих девушках, с которыми только что познакомился. Старшая, несмотря на свою красоту и большие черные смелые глаза, не принадлежала к тому типу женщин, который привлекал его. Она обладала слишком самостоятельным, решительным и независимым характером. Ее сестра Элен, наоборот, показалась ему необыкновенно очаровательной. Его пленила ее живость, веселость и непоследовательность. Он говорил себе, что жизнь и без того слишком серьезна и незачем еще увеличивать эту серьезность своим отношением к ней.