На Диком Западе. Том 2

— Да хоть сейчас! — воскликнул Джонсон. — Чем скорее мы совершим задуманное нами, тем лучше. А то непоседа Гитзкот снова соберет своих головорезов и не даст местному населению успокоиться. Если же ему удастся заручиться полным содействием всех окрестных фермеров, наше дело проиграно.

— Что касается лично меня, то я до отъезда непременно должен побывать у Робертсов, и отправлюсь к ним немедля, — сказал Роусон. — Тем более, что мне это по пути. Тем временем вы, Джонсон, отправитесь прямиком через лес к истоку Ципретса. Сойдемся у того места, где растет бук с красными листьями.

— Значит, мы начинаем работу?

— Конечно! — отвечал Роусон. — Вы непременно должны первым прибыть к назначенному месту, а возвращаться нам никому не придется.

— Будем надеяться, что все сойдет благополучно, — прибавил Коттон. — А теперь прощайте, товарищи, я принимаюсь за дело!

— А когда вы, Роусон, рассчитываете попасть к назначенному месту свидания? — спросил Уэстон. — А то, знаете ли, мне не хотелось бы долго торчать на одном месте с несколькими лошадьми.

— Раньше пятницы мне ни в каком случае туда не попасть, — сказал Роусон, — да и то только в случае, если ничто вам не помешает. Вы же, как выходит по моим расчетам, попадете туда в четверг вечером и тоже только при самых благоприятных условиях. Следовательно, я полагаю, нам удастся встретиться только в субботу, или в лучшем случае в пятницу вечером. А теперь пора. Прощайте, друзья мои! До скорого свидания!

— Прощайте! — отозвались Коттон с Уэстоном, исчезая в кустах.

Роусон проводил глазами скрывшихся в чаще сообщников и обратился к Джонсону:

— Знаете, Джонсон, я последний раз участвую в предприятии заодно с Коттоном, — сказал он. — Островитяне передавали мне, что не хотят с ним вести дел. По их словам, он только и делает, что пьянствует да ссорится со всеми. А кроме того, не умеет язык держать за зубами.

— Да и этот мальчишка Уэстон кажется мне ненадежным, — подхватил Джонсон. — Я убежден, что в первый же раз, как попадется, он выдаст нас. Он не внушает мне ни малейшего доверия.

— Будем, однако, надеяться, что он не попадется, — сказал Роусон. — Кто знает, что сделал бы каждый из нас, попав в руки регуляторов?! Своя рубашка ближе к телу. Весьма соблазнительно даже твердому человеку спасать собственную шкуру, пожертвовав чужою. Мы-то с вами доверяем друг другу, но думаю, что кое-кто не питает к нам подобного доверия, а потому…

— Чем меньше мы будем говорить об этом, тем лучше! — проговорил наставительно Джонсон, опуская глаза и внимательно рассматривая ствол своего ружья. — Где мы найдем лошадей?

— В Фельуэле. Уэстон прекрасно знает это место и приведет их прямо туда.

— Тогда сделаем следующим образом. Вы отправитесь по большой дороге, а я проберусь лесом. Я думаю, что будет гораздо лучше, если нас не увидят вместе.

— До свиданья, желаю вам всего лучшего!

— Прощайте, друг мой, желаю вам того же!

Расставшись таким дружеским образом со своим собеседником, Роусон направился к дереву, у которого была привязана его лошадь, отвязал ее и, вскочив в седло, мелкой рысцой направился к большой дороге. Выехав на нее, он опустил поводья, предоставив животному, вскоре сменившему рысь на галоп, свободно мчать себя к жилищу своей будущей жены. Едва перед ним среди деревьев мелькнула крыша фермы Робертсов, методист сдержал лошадь и медленно подъехал к дому. Проповедник был приветливо встречен обеими женщинами, но не собирался у них оставаться надолго, сказав, что его ждут неотложные дела, которые сулят ему порядочные выгоды.

— Дорогая Мэриан, — сказал он, ласково беря за руку молодую девушку, которая при этом почему-то сильно побледнела, — скоро у нас будет свой уютный уголок, в котором мы славно заживем. Да и мне пора бросить ту бродячую жизнь, которую я вел до сих пор. Объезжая окрестные фермы верхом, я часто рискую своим здоровьем и, кроме того, даже своей доброй репутацией, так как иногда, за неимением ничего более подходящего, мне приходится ночевать у людей, знакомство с которыми может сильно скомпрометировать меня.

— А отчего вы в таких случаях, подобно другим фермерам Арканзаса, не останавливаетесь на ночлег под открытым небом? — спросила Мэриан. — Неужели вы боитесь?

— Не боюсь, милое дитя, но не хочу рисковать своим здоровьем. Во-первых, я уже не так молод, чтобы безнаказанно подвергаться действию ночных туманов и росы, во-вторых, мне вообще советовали избегать беспокойства и неудобств. Теперь мне все-таки приходится покинуть ваш гостеприимный кров. Прощай, дитя мое, но прежде давай помолимся вместе Богу, чтобы он помог нашим начинаниям и благословил наши намерения.

С этими словами пастор вынул маленький в черном переплете молитвенник, который постоянно носил с собою, и громким, внятным голосом стал читать молитвы.