На Диком Западе

— Этот проклятый негр не спускает с меня глаз! Он утверждает, что я обокрал его хозяина, и хочет меня убить!

— Ну, первое, может быть, и так, а на последнее уж он пусть не рассчитывает, если не хочет, чтобы его черную физиономию раскрасили кровью. Есть здесь что-нибудь новое?

— Да. Шесть охотников за алмазами хотят переправиться через Льяно.

— Черт возьми! Это очень приятно. Мы заглянем в их карман. С последней несчастной компании совсем нечего было взять. Однако тише… Хельмерс идет сюда.

Хельмерс подошел с большой пивной кружкой, наполненной виски, и проговорил:

— Пейте на здоровье! Вы, вероятно, долго ехали верхом!

— Верхом? Черт возьми! У вас, верно, нет глаз или уж слишком их много, если вы видите даже то, чего нет! Для этого прежде всего нужно иметь лошадь.

— Несомненно.

— Где же в таком случае моя лошадь?

— Во всяком случае, там, где вы ее оставили. Это уже ваше, а не мое дело.

— Что же, я оставлю свою лошадь за тридцать миль, чтобы выпить у вас ни к черту не годного виски?

— Если оно вам не нравится, можете не допивать его, другого у меня нет. Я все же останусь при своем мнении — вы не пришли пешком.

— Не стоит обо мне так беспокоиться!

— Да, но я всегда беспокоюсь о тех, кто находится у меня.

— Что же, вы меня боитесь?

— Ну, посмотрел бы я на человека, которого испугается Хельмерс!

— Это мне нравится! Так вот я хотел бы переночевать в вашем доме.

— Для вас у меня нет места.

— Вот как! Почему же?

— Потому что вы сами просили меня о вас не беспокоиться.

— Не бежать же мне теперь, ночью, к вашему соседу, туда я смогу добраться только завтра после полудня!

— Можете ночевать под открытым небом — ночь тепла, земля вам будет мягкой постелью, а небо покрывалом.

— Значит — вы меня гоните?

— Да, сударь, кто желает быть моим гостем, должен быть несколько повежливее, чем вы.

— Как вам угодно. Я найду место, где провести ночь, но перед тем, как уснуть, подумаю, что вам скажу, когда нам случится встретиться.

— Не забудьте подумать и о том, что я могу ответить.

— Это что — угроза?

— О нет! Пока меня не трогают, я очень миролюбивый человек.

— И я бы вам это посоветовал. Вы живете так близко от Лъяно, что лучше всего быть осторожным и по возможности жить в мире с людьми, а то когда-нибудь Дух Льяно найдет дорогу и к вам.

— А вы когда-нибудь его видели?

— Нет. Но кто не знает, что он показывается гордым людям и отправляет их на тот свет?

— Я не стану вам противоречить, быть может, что все, кого нашли в Льяно убитыми Духом ударом в лоб, и были гордецы, но верно и то, что все они были убийцы и разбойники.

— Вы полагаете? И можете доказать?

— Достаточно и того, что при всех убитых не находили никаких вещей и денег.

— Ну, во всяком случае, я бы вам посоветовал быть полюбезнее со своими посетителями, не то и вас когда-нибудь найдут с пробитым лбом в Льяно!

— Милостивый государь! — вскричал Хельмерс. — Скажите еще слово — и я вас убью! Я не убийца, а честный человек. Скорее это можно подумать про вас, человека, который прячет свою лошадь, чтобы осмотреть окрестности. Вы сегодня уже второй, который врет, что он пришел пешком. Быть может, ваши лошади стоят где-то вместе, а еще вернее, что там есть еще несколько всадников и они ждут от вас вестей. Эту ночь я буду оберегать свой дом, а ранним утром пойду осмотрю свои владения. И я почти уверен, что найду ваших прекрасных лошадей.

Незнакомец поднял обе руки и прошипел:

— Если ты хочешь сказать что-то против моей чести, то повтори еще раз, и я убью тебя.

Блади-Фор вначале не обратил внимания на этого человека, но при его последних словах, взглянув на него, быстро вскочил с места. Взгляд его упал на винтовку незнакомца. В момент его лицо преобразилось. Он схватился за рукоятку своего ножа.

— Что тебе нужно, мальчишка? — закричал тот.

— Я хочу ответить тебе за Хельмерса, — сказал юноша спокойно. — Да, ты разбойник и убийца. Берегись Духа Льяно, так как он каждому убийце дарит пулю в лоб.

— Мальчишка, в уме ли ты? Да я раздавлю тебя одним движением руки!

— Ну, это ты оставь! С Блади-Фором не так-то легко справиться! Ты поражен, что мальчик осмеливается тебе сказать это? Ты — убийца, и так как Дух Льяно отсутствует, я заменю его. Молись, ибо сейчас ты предстанешь перед судом Всевышнего.

Эти слова молодого человека, еще почти ребенка, произвели необыкновенное впечатление на присутствующих. Совсем не таким он казался до сих пор. Перед ними стоял юноша — гордый, взволнованный, с грозно поднятой рукой; его глаза сверкали и во всех чертах лица сквозила непоколебимая решительность. Бичом правосудия казался он теперь.

Незнакомец, не теряя присутствия духа, вскричал:

— Он в самом деле сумасшедший! Блоха хочет проглотить льва! Это неслыханно! Ну-ка повтори еще раз, что я убийца!

— Не бранись! Что я сказал — истина. Чье ружье там, у дерева?

— Конечно, мое.

— С каких пор оно твое?

— Уже более двадцати лет.

Несмотря на свою заносчивость, он и не думал оставлять слова юноши без ответа.

— И ты можешь доказать это?

— Как же я это докажу. Быть может, ты представишь доказательства противного?