На дне. Избранное (сборник)

Бессеменов. Выберут… видно по всему… Прихожу я, сидит он в управе… Слышу — поет, разливается — жизнь, говорит, трудная, надо, говорит, друг за друга держаться… всё, говорит, сообща делать… артели, говорит… Теперь, дескать, всё фабрика… ремесленникам жить нельзя врозь. Я говорю: жиды всему причина! Жидов надо ограничить! Губернатору, говорю, жалобу на них — ходу русским не дают, и просить его, чтобы выселил жидов. (Татьяна тихо отворяет дверь и бесшумно, пошатываясь, проходит в свою комнату.) А он это с улыбочкой такой и спрашивает: а куда девать тех русских, которые хуже жидов? И начал разными осторожными словами на меня намекать… Я будто не понимаю, но, однако, чувствую, куда он метит… мерзавец! Послушал — отошел прочь… Погоди, думаю, я тебе насолю… А тут Михайло Крюков, печник, подошел ко мне… знаешь, говорит, а головой-то, пожалуй, Досекину быть… и глядит вбок, конфузится… Хотел я сказать ему — ах ты. Иуда косоглазый…

Елена (входит). Здравствуйте, Василий Васильевич! Здравствуйте, Акулина Ивановна…

Бессеменов (сухо). А… вы-с? Пожалуйте… что скажете?

Елена. Да вот — деньги за квартиру принесла…

Бессеменов (более любезно). Доброе дело… сколько тут? Четвертная… Причитается мне еще с вас получить за два стекла в коридорном окне сорок копеек, да за петлю у двери в дровянике… кухарка ваша сломала… ну, хоть двадцать копеек…

Елена (усмехаясь). Какой вы… аккуратный! Извольте… у меня нет мелких… вот — три рубля…

Акулина Ивановна. Углей мешок вы брали… кухарка ваша.

Бессеменов. Сколько за угли?

Акулина Ивановна. За угли — тридцать пять…

Бессеменов. И всего — девяносто пять… Два с пятаком сдачи… пожалуйте! А насчет аккуратности, милая барыня, вы сказали справедливо. Аккуратностью весь свет держится… Само солнце восходит и заходит аккуратно, так, как положено ему от века… а уж ежели в небесах порядок, то на земле — тем паче быть должно… Да вот и сами вы — как срок настал, так и деньги несете…

Елена. Я не люблю быть в долгу…

Бессеменов. Распрекрасное дело! Зато всяк вам и доверит…

Елена. Ну, до свиданья! Мне надо идти…

Бессеменов. Наше почтение. (Смотрит вслед ей и потом говорит.) Хороша, шельма! Но всё же, однако, с превеликим удовольствием турнул бы я ее долой с квартиры…

Акулина Ивановна. Хорошо бы это, отец…

Бессеменов. Ну, положим… Пока она тут… мы можем следить. А съедет, — Петрушка к ней шляться начнет тогда, за нашими-то глазами она его скорее может обойти… Надо принять в расчет и то, что деньги она платит аккуратно… и за всякую порчу в квартире бессловесно возмещает… н-да! Петр… конечно, опасно… даже очень…

Акулина Ивановна. Может, он жениться и не думает на ней… а просто так…

Бессеменов. Кабы знать, что так… то и говорить нам не о чем и беспокоиться не надо. Всё равно, чем в публичные дома таскаться, — тут прямо под боком… и даже лучше… (Из комнаты Татьяны раздается хриплый стон.)

Акулина Ивановна(тихо). А?

Бессеменов (так же). Что это?

Акулина Ивановна(она говорит тихо, беспокойно озирается, как бы прислушиваясь к чему-то). В сенях будто…

Бессеменов (громко). Кошка, должно быть…

Акулина Ивановна(нерешительно). Знаешь, отец… хочу я тебе сказать…

Бессеменов. Ну, говори…

Акулина Ивановна. Не больно ли ты строго с Перчихиным-то поступил? Он ведь безобидный…

Бессеменов. А безобидный, так и не обидится… если же обидится — потеря нам не велика… знакомство с ним — честь не дорогая… (Стон повторяется громче.) Кто это? Мать…

Акулина Ивановна(суетясь). Не знаю я… право… что это…

Бессеменов (бросаясь в комнату Петра). Тут, что ли? Петр!

Акулина Ивановна(бежит за ним в ужасе). Петя! Петя… Петя…

Татьяна (хрипло кричит). Спасите… мама… спасите… спасите!.. (Бессеменов и Акулина Ивановна выбегают из комнаты Петра и бегут на крик молча, у двери в комнату они на секунду останавливаются, как бы не решаясь войти, и затем бросаются в дверь оба вместе. Навстречу им несутся крики Татьяны.) Горит… о-о! Больно… пить! Дайте пить!.. спасите!..