На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского

Беседуя с Ольгой Леонидовной, я удивлялся ее осведомленности. Она помнила буквально всех и все. Автор уже ранее приводил пример того, что ее память сохранила даже клички лошадей Леонида Григорьевича, когда он 71 год назад был командиром 14-й кавалерийской дивизии в Тамбове!

Но каково было мое удивление, когда, прочитав копию допроса бывшего немецкого офицера, в котором тот рассказывает об обстоятельствах гибели Леонида Григорьевича, Ольга Леонидовна сказала:

«У меня нет слов. Всю свою жизнь и я, и мама считали, что папа погиб так, как рассказывал генерал Фоканов. Его воспоминания напечатаны у А.И. Еременко. Андрей Иванович всегда очень хорошо отзывался о папе, ведь он был у него в дивизии командиром полка».

Пользуясь случаем, автор в который уже раз задал ей вопрос по поводу посещения их семьи генералом Фокановым. На что она довольно сердито ответила:

«Вы очень часто задаете мне этот вопрос. Я, кажется, уже много раз говорила вам о том, что он у нас никогда не был. Хотя мы знали от друзей да и от маршала Еременко, который нас с мамой часто проведывал, что генерал Фоканов нередко бывал в Москве, но к нам он никогда не приезжал. Мы даже и не думали как-то об этом: ну, не заехал, так и не заехал. Это его дело».

Странно все это как-то, очень странно: знать и не рассказать, быть и не заехать!

Для того чтобы более подробно разобраться в обстоятельствах гибели генерала Петровского, кроме рассказа генерал-лейтенанта Я.С. Фоканова, обратимся также к воспоминаниям генерал-майора Н.Ф. Воронова, бывшего в тот период времени полковым комиссаром, начальником политотдела корпуса, генерал-майора Б.Г. Вайнтрауба, бывшего начальника штаба 437-го сп 154-й сд, бывшего командира 318-го гаубичного артиллерийского полка большой мощности 63-го ск полковника Г.П. Кулешова и других ветеранов.

Еще раз хочу отметить следующее — нет никакого сомнения в том, что рассказать всю правду об обстоятельствах гибели командира 63-го ск генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского им не позволила жесточайшая цензура тех лет. Читая и размышляя над их воспоминаниями, надо обязательно делать поправку на это, ибо в противном случае можно оказаться в плену иллюзий относительно рассматриваемых событий. Главпур был начеку: говорить можно было только то, что полностью вписывалось в героическую летопись войны. Отступление от этого правила каралось весьма жестоко.

Примеров этому известно предостаточно, но мне в подобных случаях всегда приходят на память слова Юдифь Бронеславовны Капусто[44], автора прекрасной книги «Последними дорогами генерала Ефремова», посвященной подвигу Михаила Григорьевича Ефремова, кстати, в свое время непосредственному начальнику генерала Петровского, погибшему в окружении в апреле 1942 года. Так вот, она, сама сражавшаяся в составе одной из частей окруженной группировки 33-й армии, пережившая долгие два с половиной месяца окружения и разгром частей ударной группировки армии, чудом оставшаяся в живых, сказала буквально следующее:

«В жизни мне было очень тяжело дважды. Первый раз, когда я находилась в окружении под Вязьмой в составе 33-й армии, и второй раз, когда много лет спустя мне пришлось писать книгу о генерале Ефремове».

Вот она, подлинная оценка того, что стоило написать правду о войне в годы существования СССР, тем более правду, относящуюся не к самым удачным периодам Великой Отечественной войны. По словам Юдифь Бронеславовны, она переписывала книгу 11 раз!

Так что нет ничего удивительного в том, что далеко не все, что сказали, или, точнее сказать, написали, ветераны, участники тех событий, соответствует правде. Причем подобное относится не только к рассматриваемым нами событиям, но и ко многому, что было сказано и написано в период существования СССР. Вспомните слова нашего выдающегося полководца, Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова:

«...История Великой Отечественной войны абсолютно неправдоподобна... Это не история, которая была, а история, которая написана. Она отвечает духу современности. Кого надо прославить, о ком надо умолчать...»^{106}

Вследствие всего вышесказанного теперь перед нами две задачи:

во-первых, правильно понять то, что на самом деле хотели сказать ветераны 63-го стрелкового корпуса, но не смогли;

во-вторых, несмотря ни на что, попытаться точно разобраться во всех событиях, о которых ниже пойдет речь.

Это, так сказать, некоего рода вступление, без которого просто нельзя обойтись в данном случае, а теперь перейдем непосредственно к событиям 17 августа 1941 года.

Вообще-то следовало бы начать с воспоминаний полковника Г.П. Кулешова, посвятившего многие годы своей жизни сбору материала о жизни и судьбе генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского. Он очень часто после войны бывал в гостях у Петровских. Многое из того, что сейчас известно о жизни Леонида Григорьевича, особенно в период Гражданской войны и межвоенный период, найдено именно им.