На другой день

Натянув шапку, он встает. Живо вскакивает и Того.

— Меня не провожай! — повелительно роняет Коба.

И ничего к этому не добавляет. Чудится, будто, как и в минувшие годы, его овевает некая таинственность. Крепким рукопожатием распрощавшись с Кауровым, невысокий человек в шинели и шапке не быстро и не медлительно шагает вдоль вековой зубчатой стены в направлении Красной площади, теряясь среди прохожих, не оглядывающихся на него.

_1967–1970