На другом берегу любви (СИ)

Сама не знаю, как все это вышло. Да, я испугалась, потому что вовсе не его ожидала увидеть в тех лопухах. А потом, когда незнакомец схватил меня за руку и закрыл ладонью рот, меня охватил такой ужас. Но откуда взялись молнии, вырвавшиеся прямиком из моего тела? А в том, что это были именно они, я даже не сомневаюсь.

Еще ребенком молнии меня завораживали. Помню, как во время грозы бабушка всегда велела прятаться в доме. В срочном порядке она закрывала двери и форточки, будто избегая нежданных гостей, а еще вздрагивала от каждого раската грома, что-то про себя причитая. Но несмотря на все ее запреты, я стояла у окна как зачарованная, прорисовывая детскими пальчиками на запотевшем стекле увиденные серебристые прожилки, рассекающие небо. Молнии меня никогда не пугали, скорее притягивали, казались чем-то невероятно увлекательным, даже волшебным.

Невольно оглядываюсь в сторону дома. Мне бы позвать маму на помощь, уж она-то точно знает, что делать, и быстро со всем разберется. С другой стороны, пока я до нее добегу, и мы вместе вернемся обратно… Нет, так только время потеряю. Вдруг у этого парня от такого разряда сердце остановилось и счет пошел на секунды? Ну а что? Непрямой массаж и искусственное дыхание я делать умею, не зря в универе учили. Вот и пригодится.

Добравшись до зарослей, куда забросило незнакомца, моя решимость постепенно дает задний ход.

«Господи, Лера, что ты творишь⁈» — вопит внутренний голос. — «Ты ведь даже не знаешь, кто он такой: местный псих, безобидно прогуливающийся голышом по лесу и собирающий ромашки, или того хуже — какой-нибудь маньячина».

«Но он сказал, что не причинит мне вреда», — веду мысленную перепалку сама с собой, подбираясь все ближе к цели. — «И не причинил. А вот я ему без всяких предупреждений зарядила по полной программе, как электрошокером. Ну нельзя же так с людьми, правда?»

— Эй, ты там живой? — тянусь рукой к рельефной мужской груди, стараясь не смотреть ниже, на то, что все еще прикрыто широкими листьями.

Мне боязно его коснуться, вдруг у меня снова что-то заискрит, и я сделаю только хуже? Еще и амулет от нечисти, тот самый подарок старшей ведьмы, подозрительно жжет кожу на груди. Только передо мной никакая не нечисть, а обычный человек из плоти и крови. Какие могут быть сомнения?

Чтобы не отвлекал, я снимаю амулет, наскоро укладывая в карман. Аккуратно касаюсь мужской груди. Вроде, не искрит. Только разобрать ничего не могу: живой он, или нет? Потому что собственное обезумевшее сердце от накатившего волнения мешает сосредоточиться. Если пострадавший все еще и дышит, то очень поверхностно, его мощная грудная клетка фактически не движется.

Мужественное лицо частично закрывают разметавшиеся темные волосы. Да простит меня Егор, он в моем сердце вне конкуренции, но я сразу невольно подмечаю, что экземпляр попался весьма привлекательный, загорелый и атлетичный.

«Да уж, такие на дороге не валяются. Разве что в зарослях лопуха», — настигает меня на нервах нежданный приступ веселья.

Ну, что, поехали? Будем спасать!

Одна ладонь ложиться на нижнюю треть грудины, вторую располагаю сверху, как когда-то учили. Чтобы сделать пятнадцать ритмичных толчков, у меня уходят все силы — продавить такую мощную грудь худенькими нетренированными руками задача не из легких, и моего веса едва хватает.

Не мешкаясь, я перехожу к искусственному дыханию «рот в рот». Решительно убираю пряди темных волос с его лица, ощущая под пальцами колючую щетину. К моим щекам снова приливает кровь неопытной девчонки, не знавшей вкуса мужских поцелуев.

Не отвлекаться!

«Зажать пострадавшему нос. Глубоко вдохнуть», — мысленно восстанавливаю порядок действий из методички. Вот только там не описывалось, каким интимным на деле оказывается этот процесс, как волнительно касаться чужой теплой кожи, и плотно прижиматься к чужим губам, энергично выдыхая набранный воздух.

Я стараюсь гнать от себя эти глупые мысли, не концентрироваться на чувствах, не ощущать близости случайного незнакомца. Сейчас важно спасти его жизнь и делать это нужно правильно. Сама довела его до такого состояния, мне и разгребать.

— Ну же! Давай! Пожалуйста, очнись! Надолго меня не хватит, — не замечая ничего вокруг, продолжаю непрямой массаж сердца. Только мои нелепые попытки ни к чему не приводят, что мертвому припарка. От отчаяния на глазах выступают слезы.

Снова склоняюсь над его лицом. Только собираюсь зажать ему нос, как грудная клетка наконец приходит в движение, и молодой мужчина передо мной распахивает глаза.

Мне бы бежать от него подальше, но он так проникновенно на меня смотрит. Будто что-то ищет и не может разглядеть в моем лице. Дыхание перехватывает и мурашки целой толпой несутся по коже.

— Эй, вы чем там в лопухах занимаетесь? Целуетесь что ли? — раздается за моей спиной голос Ульяны и ее фирменное хихиканье юной ведьмочки.

Сама себя не понимая, перевожу взгляд на мужские губы, которых только что касалась, и невольно закусываю свои. Господи, как неловко-то вышло! А что бы Егор обо мне подумал, узнай, чем я здесь занимаюсь? Хорошо, что он этого не видит.