На Двине-Даугаве (Повесть о верном сердце - 2)

- Завладевают. Это верно. Слыхал я про Нобеля. И про немца Бюлера. И про француза Жоржа Бормана. Да, сказывают, и Ленские золотые прииски в английских руках?

- Ну вот видите!

- Только там - верная прибыль.

- А вам кто мешает? Наоборот, предлагают...

- Мыльный пузырь предлагают.

- Господин Шебеко облечен доверием... э-э... свыше.

- Блеснет на солнышке такой мыльный пузырь, ах, красиво! Лопнет - и до свиданья.

- Так вы что ж, - уже сердясь, спросил Саношко, - открыто выступаете против этого предприятия?

- Ну, уж где мне там открыто...

- Не купите акций?

- Куплю. Для твоего удовольствия, ваше превосходительство. Хочу уважить.

- Да мне-то что? Из-за чего я стараюсь, по-вашему?

Лещов ухмыльнулся:

- Наградой интересуетесь.

- Что?! - возмутился Потап. - Какой наградой?

- Вам господин Шебеко обещался в Петербурге похлопотать. И граф Шадурский посодействует. Ничего, помогай бог.

Саношко гневно закинул криво посаженную голову: вот до чего докатились, привлекая серых людей в союз, почетным членом которого состоит сам государь-император! Как же - "черноземная сила", видите ли...

Но в Шебеко сомневались не одни серые люди.

Воинский начальник хрипел за картами в клубе Благородного собрания:

- Кто будет туда железную дорогу строить? Казна? Не верю!

- Господин Шебеко облечен высоким доверием, - мягко возражал партнер, крупный банковский чиновник.

- Чьим? Говорите прямо - чьим?!

Чиновник неопределенно пошевелил пальцами пухлой руки над лысой головой.

Воинский начальник вгляделся в этот жест и просипел:

- Неужели?

- Во всяком случае... при дворе заинтересованы.

- При дворе? Значит, стоит, по-вашему, купить акции?

Чиновник пожал плечами:

- Покупают...

И действительно, покупали - мелкие торговцы, чиновники, провизоры, вдовы на пенсии.

А купец Арбузников, картинный бородач, похожий на трефового короля, восклицал в Коммерческом банке, куда зашел по делам:

- Да это ж святое артельное дело! В пояс надо кланяться господину Шебеко!

- Совершенно верно - артельное дело, - вежливо улыбался тот же банковский чиновник. - Артель имущих. В этом - весь смысл акционерного общества. Бывают артели неимущих - грузчиков, бурлаков. А это - артель людей состоятельных.

Трефовый король покосился на чиновника веселыми разбойничьими глазами и распрощался, ушел. Акций он не купил.

И вдруг прошел слух - неизвестно, откуда он взялся: Шебеко отдают под суд.

Судить его будут в Риге.

48

Такой уж выдался тот год: урожай на всякие новости.

Не успели люди как следует поговорить о Шебеко, как появилось новое известие: взяты под домашний арест барон Тизенгаузен, доктор Рипке, некий Дамберг и еще несколько человек.

Оказывается, это группа лиц, давно уже занимавшихся шпионажем в пользу одной иностранной державы. Какой? Германии? Да разве она собирается воевать с нами? Германский император - близкий родственник царю, как же им воевать друг с другом?

Даже в квартире слесаря Оттомара Редаля говорили о деле Тизенгаузена, Дамберга и Рипке.

- Теперь-то их возьмут за жабры! - сказал зашедший вечером Никонов.

- Может, возьмут, а может, и нет. У Тизенгаузена большие... как это... связи.

Никонов даже рассердился на Редаля за такие слова.

- "Как это, как это"! Если б не было доказано, что они шпионы, не стали б тревожить такую персону, как Тизенгаузен. А если уж доказано, как такое дело спрячешь?

- Захотят - спрячут.

О петербургских связях барона Тизенгаузена говорил не один Оттомар Редаль.

Сила этих связей стала известна всем, когда Тазенгаузен, Рипке и другие ровно через две недели оказались на свободе.

Чуть было не испортил им дела Дамберг: он угостил караулившего его жандарма коньяком, от которого тот уснул на целые сутки, а сам исчез из Прибалтики бесследно.

Лишняя улика для следователя по особо важным делам! Невиновный человек не станет спасаться бегством. Кроме того, поступили сведения о гувернантках-немках, которыми руководила некая Ирма Карловна из "Затишья", подчиненная Дамберга.

Но все это теперь не имело значения.

Дело о бароне Тизенгаузене и других было по распоряжению из Петербурга прекращено.

К весне выяснилось, что никакой кары не понес и тайный советник в отставке Шебеко.

Имущество разорившегося акционерного общества - клочок земли в Латгальском бору - продали, общество было объявлено несостоятельным, а Шебеко заново отделал себе особняк в Петербурге.

Разговоры о его скором аресте прекратились так же внезапно, как и возникли.

49

Аресты в городе все же были. Арестовали троих рабочих по обвинению в подпольной революционной деятельности.

...Вечером Оттомар Редаль говорил Русеню:

- Придется спрятать литературу понадежней. Что ты скажешь о доме Персица?

- Дом Персица? - удивился Гриша (разговор происходил при нем - как гордился он таким доверием!).

- Ну да, - спокойно ответил дядя От. - Русень работает там главноуправляющим.

- Старшим дворником, - поправил Русень.

- Так вот, если спрятать у тебя, не найдут?

- Чтоб найти, надо разобрать каменную лестницу.

- Лестницу? - Редаль засмеялся и подмигнул Грише: - Этот Русень всегда что-нибудь придумает.