На двух берегах

- Я там лежал до этого ранения. Ну и, сам понимаешь… - Больше говорить он не хотел - не хотел он говорить вслух то, что было для него сейчас свято, не поворачивался дальше язык. «Какие-то полгорода! Какие-то двенадцать километров!» - Он не сдержался и застонал.

- Что, больно? И там у тебя кто-то? - Денис подмигнул.

- Жена. Подбрось, друг. А?

- Жена? - Денис посмотрел на него, прищурился, пошевелил краги на коленях, пожевал губами. - Жена… Да… это, брат, тебе, не… Это, брат… - он надел краги. - Черт с ним! Едем. Сто километров - не крюк. - Он включил зажигание, и у Андрея радостно забилось сердце.

- Ну… - сказал он, но Денис его перебил. Денис вдруг осмотрел его с ног до головы и, судя по полусочувственной, полупрезрительной улыбке, остался недоволен этим осмотром.

- Так это точно, что к жене?

- Точно. Зачем мне тебе врать. Мы поженимся. Ну…

- Ты с фронта? С фронта. Ранен? Ранен. Возвращаешься к жене? К жене. К семье! - спрашивал и сам же отвечал Денис. Он говорил это сердито, снова рассматривая его. - И как возвращаешься! Обшарпанная шинелишка, обгоревшая шапка…

Поворот разговора был неожиданный и неприятный. Андрей нахмурился - ну, согласился подбросить, ну, спасибо за это, но какого хрена он выговаривает? Он вспомнил вещмешок Степанчика.

- Так все сложилось. Ребята кое-что дали мне на дорогу, но пропало под бомбежкой. Да и потом… да и потом… Это все чепуха!

- Ничего не потом, - возразил Денис. - Ничего не чепуха! Даже захудалого сидорка нет. «Сидором», странно человеческим, деревенским именем презрительно называли объемистые, под завязку набитые домашние мешки, с которыми приходили в армию слишком хозяйственно-запасливые мужички, развязывающие их украдкой, дабы никто ничего не попросил. Но иногда тощий солдатский вещмешок ласково называли «сидорок».

- Надо подарок. Хоть какой. Не по-людски приезжать к невесте без подарка, - решительно заявил Денис.

- Где я его возьму? Не из дома от мамы… - Андрей пожал здоровым плечом, хотя мысль Дениса затронула его.

Денис постучал по рулю.

- Ясно, что и не от папы. Завернем тут недалеко. Толчок есть. Купишь что-нибудь. Добро?

Толчок оказался базаром, и не маленьким, и они ходили по нему так: Денис впереди, Андрей за ним. Они прошли и раз, и два, но ничего путного не попадалось, отчего Денис крутил головой:

- Фуфло. Фуфло чистой воды.

Ему не нравились ни колечки, сделанные из серебряных царских монет, ни чиненые туфли, ни поношенные кофточки. Но они все-таки наткнулись на дельную вещь: запитой на вид, багрово-синий тип («ханыга» - так потом назвал его Денис) держал в тряпице, чтобы не замусолить, отрез броского шелка - алые маки на синем поле.

- То! - шепнул Денис. - Молчи! Твое дело сопеть. Ясно?

Денис взял отрез и пощупал ткань.

- На кофточку?

- На платье, - буркнул ханыга.

- Почем?

- Шестьсот.

- А как отдать?

- Шестьсот.

- Побойся бога!

- А я неверующий.

- Четыреста, и разошлись, как в море пароходы.

- Шестьсот, - ханыга потянул отрез к себе. - Отваливайте.

- Пятьсот. Или патруль, - не выпуская отрез, Денис встал на цыпочки, как бы выглядывая патруль. - Таких дяденек с перцем- Отсчитывай! - приказал он Андрею.

Андрей пересчитал тридцатки. Их было восемнадцать - пятьсот сорок рублей. Как одна копеечка.

- Ты патрулями не пугай! - заявил ханыга. - Я контуженый. Бумажку показать?

- А шелк? - Денис не выпускал отрез:- Раненый?

Ханыга дернул, отрез чуть не лопнул.

- Шестьсот. Дали по ордеру. Показать? Или для вас кликнуть патруль?

Андрей развернул тридцатки в веер.

- Возьми. Больше нет. Честное слово нет. Пятьсот сорок.

Но даже алая радуга ханыгу не впечатлила.

- Шестьсот! И вообще - отваливай!

- Ну тип! И рожают же женщины таких! - Денис сгреб у Андрея деньги, добавил своих и ткнул пачкой ханыге в живот. - На! Живоглот!

- Спасибо, - сказал Андрей, когда они помчались. - Если бы не ты…

Денис отмахнулся:

- Пустое. Пустое. Теперь… Молись своему пехотному святому, чтобы проскочить КПП. А то нам обоим всыпят. Кто у вас святой? Георгий Победоносец?

- Это, пожалуй, кавалерия. - Они мчались хорошо, Денис решительно жал то на педаль газа, то на тормоз, так что Андрея бросало то к спинке, то к стеклу, и приходилось крепко держаться за скобу, приделанную напротив. - Наш, пожалуй, Александр Невский.

Они благополучно проскочили город, но на окраине Денис притормозил, и они постояли, пока на шоссе не втянулась какая-то колонна грузовиков. Улучив мгновение, Денис воткнулся между тяжелым «маком» - здоровенной машиной, за которой «виллис» просто спрятался, и походной мастерской. Держась буквально в метре от этого «мака», Денис иногда принимал влево и выглядывал из-за него.

Колонна подошла к КПП, остановилась, там офицеры показывали нужные документы.