На этот раз — это точно конец (СИ)

Она сделала вид, что не расслышала вопрос за дорожным шумом. Мне-то было понятно, почему она вела себя таким образом: горький опыт несостоявшейся свадьбы научил ее не торопить события в отношениях с мужским полом.

— Приехали! Вам придется немного погулять, в банк вас не пустят.

— Дорогой, нам есть чем заняться, иди за своими миллионами, — жеманно произнесла Лариска.

Здание банка на Кузнецком Мосту впечатляло. В моей голове никак не укладывалось: ну как, не имея современной строительной техники и много другого, строили на века?

— Светелкина, догадываюсь, о чем думаешь! Домик понравился?

—   В точку!

— Ну так не удивительно, не Вася Пупкин проект сделал, а Эйбушитц!

Я удивленно посмотрела на Лариску, пытаясь понять, когда она успела проявить интерес к изучению архитектуры Москвы.

— Не томи себе голову, проезжали как-то мимо с папиком, он и просветил! А память у меня отличная! — предугадав вопрос, ответила она.

Кузнецкий Мост — улица моды и дизайна с запахом свежесваренного кофе, перемешанным с ароматами изысканных духов.  Нам не пришлось томиться в ожидании Шумахера: мы успели посетить несколько бутиков брендовой одежды, где Лариске немедленно пришла мысль сменить мой гардероб. У нее был отличный вкус и чувство стиля, поэтому я просто купила все, что она мне подобрала.

— Представляю, как завтра мужики в офисе обалдеют, увидев тебя.

— Ларис, я не могу это надеть, у нас дресс- код.

— Все равно идешь увольняться, так что наплевать на правила. Ты не передумала уходить?

— Нет.

— Я уверена, что Феликс тебя отговорит.

— После того как я вела себя в пятницу, не думаю.

— А как же Иван-дурак? Мне кажется, что тебе его будет не хватать.

— Вот еще! Пусть веселит Эллочку – людоедочку. И вообще после того, что он сделал…

— Я не думаю, что это он сделал.

Позвонил Илья, и мы поторопились к машине.

— Ну что, где наследство? Мне страшно интересно! — задала вопрос Лариска, как только мы подошли.

— Вот! — мужчина наклонился и взял с кресла коричневый кожаный кейс.

— И что там?

Лариска сгорала от любопытства, я скромно помалкивала.

— Разные документы, которые необходимо будет детально изучить, золотой медальон, пачка перетянутых бечевкой писем и свидетельство о праве собственности родовую усадьбу.

— Ничего себе!

— А что за письма? — спросила я.

— Я не читал, пожелтевшие конверты без адреса, подписанные какой-то Леле…

— Как интересно, — проронила я.

— Маш, честно говоря, я хотел тебя попросить прочитать их и рассказать потом мне.

— Светелкина, не отказывай человеку!

— Я с огромным удовольствием, мне не трудно.

Илья открыл кейс и отдал мне толстую пачку писем, на которых размашистым мужским почерком было написано: «Единственной моей, Леле…»  От писем веяло грустью и тайной.

Сославшись на усталость и жару, я попросила Илью отвезти меня домой. Лариска сначала запротестовала, но, взглянув на меня и вспомнив про мою бессонную ночь, смирилась.

Дома, я быстро приняла душ, поставила на беззвучку телефон и, усевшись поудобнее на софе, развязала бечевку на письмах. Получив свободу, пачка писем рассыпалась веером, и я достала из конверта листок…

 «Дорогая, любимая Леля, моя Лелечка! Кажется, это последнее письмо, которое я тебе пишу… Болезнь за последние месяцы сделала свое подлое дело и практически лишила меня сил, и все же я пишу, в надежде, что когда-нибудь ты прочтешь эти письма. Их немного, всего пятьдесят. Ровно столько писем, сколько лет я прожил без тебя…»

Глава 19

Насыщенные выходные сменились понедельником-трудягой.

 С утра я сварила крепкий кофе, чтобы взбодриться и набраться храбрости для разговора с Феликсом. На душе было препротивненько: вот так, из-за безобразной шутки Ивана-дурака, я лишаюсь любимой работы и умного руководителя. Отпивая кофе маленькими глотками, я наслаждалась вкусом и ароматом напитка и прокручивала в голове сценарий беседы с Феликсом о предстоящем увольнении. Ничто не нарушало тишины в квартире, кроме настенных часов, подаренных бабулей, и идеально вписавшихся в новый интерьер. Эти часы я полюбила с детства: было в них что-то мистическое и притягательное. Вот и сейчас я завороженно смотрела на поблескивающую золотом стрелку. «Бом, бом!» Мелодичный бой часов напомнил: мне пора.

Я подошла к зеркалу и внимательно всмотрелась в свое отражение: аккуратно уложенные волосы, идеальный макияж, кремовая блуза, юбка-карандаш чуть выше колен. Просто и со вкусом. Я достала любимые   лодочки Basconi цвета беж и сумочку в тон туфлям.  «Аристократично!» — удовлетворенно подумала я и шагнула за дверь.

Офис встретил меня тишиной и прохладой.  Я поторопилась зайти в свой кабинет, чтобы случайно не столкнуться с кем-нибудь из коллег. Почему-то начали дрожать коленки. «Не сметь!» — приказала я себе, открывая дверь, и замерла у порога. На столе в высокой вазе гордо красовались белые розы, на нежных лепестках в утренних лучах солнца поблескивали капельки воды.

— Доброе утро, Мария!

Я обернулась и встретилась глазами с Феликсом.

— Доброе утро, Феликс Александрович!