На факультет к оборотням

– Знаешь, почему Сара столкнула тебя с тропинки? – вместо ответа задает неожиданный вопрос оборотень, и я удивленно пожимаю плечами, – из-за нашей ссоры. Она увидела. Что мы повздорили перед дорогой, и больше не разговариваем. Поэтому решила, что может снова напасть на тебя – мол, ты уже лишилась защитника.

С каждым словом лицо Виктора становится все мрачнее, а замолчав, он и вовсе отводит взгляд в стену. Я с трудом принимаю сидячее положение – и с наслаждением вытягиваю спину.

– И что с того? Я итак знала, что она хочет моей смерти еще после того случая, когда ты укусил меня. Ясное дело, она не может простить своего позора – вы, оборотни, крайне тяжело переживаете удары по своему самолюбию.

– А вы, ведьмы, кажется, вообще крайне тяжело переживаете общение с другими, – с рыком не сдерживается Виктор, и упирается тяжелым, серым взглядом в меня, – потому3 что любое твое слово другим студентам всегда заканчивается потасовкой! А последний раз, когда ты просто открыла рот – чуть сама себя не прикончила! И, черт возьми, могла бы хоть за одно спасение сказать «спасибо»!

– Я не просила.

– Клянусь Луной, в следующий раз и пальцем не пошевелю, пока сама не попросишь!

Я пожимаю плечами, хоть внутри и понимаю, как не права. Но моя вечная проблема – нежелание принимать от посторонних помощь, и какая-то непреодолимая гордость не дают признать это, и мало кто способен такое понять.

– А к чему ты вспомнил про Сару? – просто меняю тему, и Съер выдыхает сквозь зубы, явно стараясь взять себя в руки.

– К тому, что тебе выгодно дружить со мной, ведьма. Потому что иначе вряд ли ты доживешь это год спокойно.

Я медленно киваю, потому что в его словах есть правда. За две недели, что мы общались, ко мне не совался никто – даже с других факультетов. И я была бы форменной лгуньей, если бы считала это хоть сколько-то своей заслугой.

– А тебе? В чем твоя выгода вот так нянькаться со мной?

Виктор усмехается, наконец становясь сам собой, и поднимается, протягивая мне руку.

– Не в бровь, а в глаз, ведьма. Мне, скажем так, просто нравится твоя полоумность. Интересно мне общаться с кем-то, кто похож на меня…

– Мы с тобой не похожи!

– Спроси у Митра при случае. А теперь, идем поедим уже. Иначе даже мой братец не сможет отвоевать у вечно жующих оборотней нам наши порции…

Он уже расстегивает выход из палатки, когда я все еще размышляю, могу ли принять его протянутую ладонь. Вроде как, мы все решили, и договорились – но что-то мешало, и все равно не давало покоя моей гордости…

– Мы же, вроде как, теперь друзья, ведьма? Неужели и из рук друга еду не примешь?

– Только не когда у друга вместо рук лапы… – бормочу я, но все же вкладываю свою ладонь в его, и мы вместе покидаем палатку.

– О, очнулась! – первый приветствует из сидящей у костра толпы Димитр. – Как себя чувствуешь?

– Было б лучше, если бы проснулась одна, – фыркаю, и Митр с тоской смотрит на Виктора.

– Подсыпать в мясо пару ягод?

– Лучше насобирай мешок с собой…

Братья смеются, а мне в руки попадает миска с пахнущим так вкусно мясом, что я забываю обо всем на свете. Голод настолько сшибает, что я начинаю есть прямо стоя, обжигаясь и ничуть не стесняясь посторонних удивленных глаз.

– А аппетит-то у тебя, как у оборотня! – с каким-то даже уважением произносит Димитр, забирая пустую тарелку, и кладя добавки, – а на вид такая мелкая…

– Просто давно не ела, – смущенно улыбаюсь, хотя всегда съедала больше остальных на ведьмовском факультете, – очень вкусно. Что это?

– Кролик в маринаде из трав и ягод. Полностью безопасных и проверенных, – видя мой ужас во взгляде, заверяет Димитр, и хлопает по бревну рядом с собой, – садись давай, я как раз собирался рассказывать, как мы с Виком воровали еду с общей кухни мелкотней, потому что не хотели заходить в дом обедать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ага, только не забудь рассказать, как я тебя подбивал на это, а ты ныл все время, что нас поймают, – пихает брата плечом Виктор, и садится рядом со мной, – и все детство так, представляешь? Я его подначиваю, мы что-нибудь вытворяем, выигрыш пополам – у тумаков от родителей получать лишь мне…

– Это потому, что они знали, кто из нас двоих в них больше нуждается!

– Это потому, что ты вечно ныл, что не хотел, а я во всем виноват!

Братья спорят, весело и вроде без настоящей обиды подшучивая друг над другом, а я уже медленно ем невероятно вкусный ужин, и чувствую себя между двумя Съерами… Хорошо. Вот так, уютно и спокойно сижу возле костра поздно вечером, жмурясь от тепла и смеха, и не испытываю никакого волнения среди других оборотней. А они, в свою очередь, тоже расслабляются – и даже не делают вид, что меня здесь нет, а смотрят и смеются, как с равной.

– Не замерзла? – неожиданно склоняется ко мне младший Съер, чувствуя, как вокруг заметно похолодало, – ох, ну разумеется, нет… Вот, выпей это.