На фарватерах Севастополя

Были и другие оригинальные проекты уничтожения вражеских мин. Предлагалось, например, на Инкерманском створе уложить кабель, своего рода петлю и по ней пропускать электрический ток. Возникшее вокруг кабеля магнитное поле подорвет близлежащие мины. Ведь фашисты сбрасывали мины, как правило, на Инкерманский створ. Но для осуществления этого требовалось такое количество электроэнергии, что надо было отключить все производственные предприятия и городской трамвай. И что получилось бы, неизвестно.

…Мирные на вид небольшие суденышки, недавно сменившие узкие вымпелы рыболовных сейнеров на бело–голубой военно–морской флаг и называющиеся сейчас катерами–тральщиками, идут впереди трал–баржи, буксируя ее. Они первыми должны пройти над магнитными минами. Для безопасности траления катера–тральщики подбирались из кораблей с деревянным корпусом, но железа и стали на них было много.

«Зеленый дивизион» — так называли в шутку эти тральщики из–за принятой на рыболовецких судах зеленой окраски корпуса. В тишине, нарушаемой лишь мерным стуком двигателей, идет напряженная и опасная работа.

Тральщик «Комсомолец» выходит на фарватер, травит до отказа длинный буксир и ложится на Инкерманский створ. Траление началось. У штурвала стоит рулевой, удерживая катер так, чтобы баржа шла точно по невидимой полоске фарватера. Командир тральщика мичман Баштаник не отходил от компаса — при тралении нужно точно держаться заданного курса.

Вчера все светлое время суток тральщик проходил безрезультатно по этой дорожке. Что принесет сегодняшний день? Галсы[1] длинны и однообразны, летний день бесконечен. Но на четвертом галсе, когда вся команда на верхней палубе заканчивала утренний завтрак, в двадцати метрах за кормой тральщика раздался страшный грохот. «Комсомолец» подбросило в воздух вместе с массой воды, потом он тяжело рухнул вниз, посыпались осколки стекол, разбитых в штурманской рубке, послышались крики матросов, сброшенных с палубы корабля за борт. Над морем поднялся высокий столб воды с грязно–черным гребнем, и ядовитый синий дымок сгоревшей взрывчатки отделился от места взрыва.

У командира тральщика разбиты губы о медные поручни, но он, сплевывая кровь, запрашивает у механика по переговорной трубе: «Как машины?» Оба мотора заглохли, но удержались ли они на фундаменте?

Механик долго не отвечает, возится в машинном отсеке, затем моторы заводятся. На Константиновском равелине поднимают позывные тральщика и запрашивают: «Нужна ли помощь?»

Командир приказывает сигнальщику передать семафор: «Пришлите катер за ранеными. Траление продолжаю!»

Сброшенные за борт матросы подняты на палубы, им оказана помощь. Пока сигнальщик еще машет красными флажками, передавая семафор, к борту тральщика уже подходит дежурный катер с врачом.

Отправив раненых на берег, командир ставит ручки телеграфа на «малый вперед». Буксирный трос натягивается, веером летят брызги соленой воды, корабль прибавляет ход, и траление продолжается.

На каком галсе, когда и где взорвется следующая мина, трудно сказать, но она обязательно взорвется и, как всегда, неожиданно. В ученых трудах по минному делу, анализирующих работу тральщиков, даже выведен процент неизбежных потерь кораблей–тральщиков при боевом тралении мин.

Но ко всякой профессии привыкает человек: летает ли он на реактивном самолете, ходит ли в штормовую погоду на торпедном катере или охотится на тигров. Он везде чувствует себя уверенно, если знает досконально свою специальность, если полюбил от души свою профессию.

Когда–то, в тридцатые годы, я плавал на торпедных катерах. Маленький легкий корабль развивает на воде огромную скорость, за кормой клокочет вода, хлещет ветер, и брызги волн бьют в лицо, как град. Палуба выпуклая, без ограждений, скользкая, узкая и мокрая, а матросы свободно пробегают на ходу с носа на корму и обратно, как будто это происходит на палубе обыкновенного пассажирского теплохода.

Привыкли к своей работе и экипажи тральщиков. Корабль ходит с тралом над миной, а в это время кок разливает крепчайший чай в белые кружки, обжигающие губы, и режет свежий хлеб. Кренится на волне корабль, расплескивается терпкий чай. Но упрямый кок, приноравливаясь к волне, снова доливает кружки. Корабельный поэт даже сложил стихи:

Нас утро встречает

Расплеснутым чаем!

Изо дня в день, ежеминутно рискуя, безотказно ходят эти небольшие суденышки. Настоящие труженики моря, они обеспечивают безопасное плавание большим кораблям. Теперь и моряки с линкора и крейсеров прониклись к ним уважением, командиры боевых кораблей все чаще запрашивают: «А чист ли фарватер?», «Сколько сегодня уничтожено мин?»

Глава девятая

После того как инженер Иванов разоружил магнитную мину, нам казалось, что с минной опасностью мы справимся успешно. Но вот 1 июля эсминец «Быстрый» подорвался при выходе из Северной бухты. И хотя корабль остался на плаву, командир вынужден был посадить его на отмель.